Македонский Лев

Стратег перевел взгляд на два войска. С такого расстояния они были совсем как резные фигурки, которыми он выиграл первое противостояние со своим недругом, Леонидом, тридцать три года тому назад в ином мире. Они казались игрушками, блестящими и яркими, которые двигались по пыльной равнине. Но это были не игрушки. Через мгновения живые, дышащие люди, будут гибнуть, мечи и копья будут пронзать и вспарывать живую плоть и кость. Армия Македонов, чьи черные плащи и знамена реяли на ветру, уверенно маршировала на врага, кавалерия слева выдвинулась вперед, чтобы свернуть неприятельские фланги.

Но тут они были встречены контрнаступлением, воины в синих плащах и сверкающих шлемах выехали из своих укрытий среди валунов у подножия скал. Парменион улыбнулся. Это была хорошая стратегия для Спартанского Царя. Напрягая глаза, он сумел рассмотреть монарха, стоявшего в центре спартанской фаланги, триста человек в формации шесть шеренг, по пятьдесят щитов в ширину. То было оборонительное построение, расположенное в середине поля, с наемными дивизиями со всех сторон. - Он хочет, чтобы центр оставался на месте, - сказал Парменион. - Видишь, как они собираются вокруг спартанцев? - Еще одна союзная кавалерия выехала справа, но Македоны развернули свой строй навстречу атаке. Пармениону показалось, что оборона Македонов подвинулась еще до самого наступления, и он с екнувшим сердцем вспомнил, что Филиппос был способен читать мысли врагов.

Даже несмотря на это атака началась успешно, отбросив врага назад. Спартанский центр ринулся вперед, и Парменион увидел, как Царь оседлал серого жеребца и поскакал к резервной кавалерии на левом фланге. Битва теперь шла полным ходом, огромная масса мужчин сражалась за господство над полем.

- Теперь! - шептал Парменион. - Возглавь атаку! - И, словно Спартанский Царь услышал его, Парменион увидел, как могучий серый конь пустился галопом, за ним помчались остальные всадники, и солнце засверкало на остриях копий.

Однако на дальней стороне битвы союзная кавалерия внезапно подалась назад, паника охватила их ряды. Подгоняя лошадей, они бросились с поля прочь. Македоны кинулись в образовавшуюся брешь, окружая центр союзников. Две наемные дивизии дрогнули и побежали, оставив зазор на правом фланге спартанцев.

- Милостивый Зевс, о нет! - вскричал Парменион. - Он ведь побеждал!

Спартанский Царь вывел кавалерию из атаки и повел людей в бешеный скач через всё поле боя, пытаясь закрыть зазор, но Парменион знал, что попытка была обречена на гибель. Паника распространялась в войске как огонь по траве, и все, кроме спартанцев, побросали щиты и бросились наутек.

Спартанская фаланга сдвинулась, превратившись в боевой прямоугольник, отойдя назад от центра поля к узкому ущелью в горах. Однако Царь возглавил еще одну отчаянную атаку на центр врага, почти достав Филиппоса. Теперь Парменион увидел, как Царь-Демон выехал вперед на гигантском черном скакуне, прорубая и прорезая путь к врагу. Копье вонзилось в серого коня, и он взбрыкнулся, понес Спартанского Царя прочь из эпицентра боя, пока тот пытался вернуть управление взбешенным животным в свои руки.

Теперь Царь ехал в сторону Пармениона и Фины, преследуемый отрядом всадников в черных плащах. Обернувшись, он увидел их и погнал коня вверх по склону горы, животное изо всех сил стало карабкаться наверх. Деваться было некуда, и Царь Спарты спрыгнул с седла, когда первый из Македонов добрался до вершины. Конь воина встал на дыбы, когда Царь побежал на него, и уронил своего седока, но тут появились остальные, спешились и побежали на одинокого воителя.

Сердце Пармениона билось за этого человека. Он был так близок к победе, но был предан трусами и малодушными человечишками. Ему захотелось слезть вниз и сражаться рядом с Царем, но целая пропасть разделяла их, и Царя от смерти отделяли лишь мгновения - перед ним был отряд врагов, за ним - расщелина. Он сражался храбро и умело, но в конце концов меч перерезал ему горло, и он упал на спину, корчась на краю пропасти. Парменион закричал от отчаяния, когда Царь Спарты сорвался с обрыва, его облаченное бронзой тело кувыркнулось в воздухе, ударившись о скалистые выступы, снова подлетело в воздух и наконец размозжилось о камни внизу. Парменион застонал и отвел взгляд. - Так близко - до победы оставалось всего ничего, - прошептал он.

- Знаю, - сказала Фина. - Теперь мы должны подождать.

- Чего? Я видел достаточно.

- Есть еще кое-что, дорогой, - сказала она ему.

Вражеские солдаты отправились с вершины вниз, ища возможность подобрать тело. Но обрыв был слишком отвесный, и они вновь сели по седлам и скрылись из виду.

- Теперь, - сказала Фина. - Прежде чем они обогнут гору с севера, мы должны добраться до тела.

- Зачем?