Македонский Лев

- Нет времени объяснять. Поверь мне. - Вскочив в седло, Фина пустила коня с вершины утеса по пологому склону ко дну расщелины. Парменион не имел желания смотреть на исковерканное тело столь великого воителя, но последовал за жрицей в долгую скачку, подъехав наконец к окровавленному трупу. Фина слезла с коня и подошла к телу, аккуратно перевернув его на спину. Шлем с красным плюмажем лежал неподалеку, лишь слегка помятый, но нагрудник был разбит на плече, откуда виднелась выскочившая из мертвой плоти белая кость.

Лицо мужчины осталось на удивление нетронутым, его синие глаза были открыты и смотрели в небеса. Парменион подошел к телу и замер, с колотящимся сердцем и нетвердыми ногами.

- Прости, - прошептала Фина, - но ты стоишь перед телом Пармениона, Царя Спарты.  

* * *

Парменион не находя слов смотрел на свой собственный труп. Он уже видел магию Фины в лесу, когда она создала иллюзию отряда, всё еще спящего возле бивачного костра. Но сейчас это было для него почти мучительно, вызывало напряжение и страх. Но это было реально. Мертвец у его ног был почти его двойником, и Парменион ощутил боль тяжелой утраты. Более того, трагедия пробудила в нем память о собственной смертности. Парменион, который тут лежал, был человеком с мечтами, надеждами, амбициями. И вот он был сражен во цвете лет, с разбитым и сломанным телом.

Спартанец глубоко, тяжко вздохнул.

- Надо его убрать, - сказала Фина, - прежде чем появятся Македоны.

- Зачем? - спросил Парменион, не желавший прикасаться к своему альтер эго.

- Потому что им не следует знать, что он погиб. Скорей! Закинь его на свою лошадь.

Руки Пармениона тряслись, когда он поднял тело на плечо, отнес его к македонскому скакуну и перекинул через лошадиную спину. Это была сильная лошадь, но долго нести на себе двойной груз она бы не смогла. Парменион обернулся и увидел, что Фина села на валун.

- Отгони мою лошадь в лес, - велела она. - Я буду там на закате.

- Тебе нельзя здесь оставаться. Они тебя убьют

- Нет, они меня не увидят. Когда будешь в лесу, раздень тело и похорони его. Затем облачись в его доспехи. Давай! - Парменион потянул поводья, и животное пошло на запад. - Погоди! - окликнула Фина. Подобрав упавший меч и шлем Царя, она протянула их Пармениону. - А теперь поезжай - у нас мало времени.

Грунт был твердым и каменистым, копыта скакуна почти не оставляли следов, пока Спартанец ехал прочь. Снова и снова он озирался посмотреть на Фину, сидевшую и молча ожидавшую Македонов. Он старался не смотреть на труп, но глаза были точно прикованы к нему. Кровь из него больше не текла, но внутренности выползли наружу и стояла невыносимая вонь. В смерти нет никакого достоинства, подумал Парменион, направляя лошадь к опушке леса.

Добравшись до места, он последовал наставлениям Фины, раздел тело, выкопал могилу в суглинке и сбросил тело туда. Труп упал на спину - мертвые глаза смотрели на Спартанца, мертвый рот был приоткрыт в кривой ухмылке.

- У меня нет монеты для паромщика, - сказал Парменион мертвому Царю. - Но ты был храбрым мужем, и я верю, что ты отыщешь дорогу в Елисейские Поля и без этого.

Он быстро забросал тело черной землей и затем сел, весь дрожа.

Через какое-то время он подобрал меч Царя, и даже не удивился, узнав в нем тот самый клинок, который сам выиграл более тридцати лет назад в иной Спарте. То был легендарный меч Леонида, Царя Мечей, превосходно сделанный и удивительно острый.

Леонид! Великое имя из прошлого, а также имя первого врага Пармениона, брата Дераи, от имени которого он терпел издевки и побои, ненависть и насилие.

Та эра завершилась при Левктрах, когда подготовленный Парменионом план битвы привел к сокрушению Спартанского строя, гибели Царя и освобождению Фив от диктатуры Спарты. Когда битва завершилась, Спартанской гегемонии в Греции пришел конец.

Парменион прекрасно помнил день, когда выиграл меч. Это был финал Командирских Игр, когда юноши Спарты, используя вырезанные из дерева модели армий, состязались в боевой стратегии и тактике. Финал проводился в доме Ксенофонта, афинского генерала-перебежчика, который стал близким другом Царю Спарты, Агесилаю.

Агесилай, веря, что в финале победит его племянник Леонид, выставил легендарный клинок в качестве приза. Но Леонид не победил. Его одолел презренный полукровка, унизив его перед близкими и самим Царем.

Так меч достался Пармениону.

Но при Левтрах, когда Спарта была побеждена, именно Леонид пришел на переговоры по поводу выдачи тел спартанцев, погибших на поле боя, и пришел он именно к Пармениону.

Леонид держался с достоинством даже в поражении, горделивый и сильный, и - этот момент он сам до сих пор не очень понимал - Парменион отдал ему меч, завершив тем самым их вечную вражду.

И вот он сидел в чужом лесу с близнецом того самого клинка в руке.

Что дальше, спросил он себя? Но ответа не было. Царь Парменион погиб, оставив врага праздновать триумф, а Спартанскую армию без предводителя.

Царь-Демон победил.

* * *