Махмуд Эсамбаев

— Надо всегда думать о том, что будет дальше, думаю об этом и я, — соглашался с авторами писем Махмуд. — Надо уметь вовремя уйти со сцены, и я уйду вовремя… Актер и на старости лет может жить полной жизнью, передавая свой опыт детям — тем глазам, которые в нем нуждаются, тем ушам, которые хотят слышать его рассказы. Я буду работать с детьми. Дети — это верно сказано — цветы жизни, только цветы не так красивы, как дети. В детях надо поддерживать, укреплять красоту, чтобы она навсегда осталась в них и когда они вырастут, и когда станут стариками… Я люблю гулять по Ленинграду, восхищаться его прекрасными зданиями. Как давно они построены, эти здания. И стоят, сохраняя свою красоту. Они стоят, потому что у них прочный фундамент. А дети — это наш фундамент. Не один я так думаю, так думают все, кто понимает, что такое мир, жизнь, красота. Я буду работать с детьми.

Жаль, но это свое обещание Махмуд выполнить не успел…

* * *

Здесь хочется привести слова о Махмуде, сказанные людьми, которыми по праву гордится Россия:

Балерина, народная артистка СССР Ольга Лепешинская:

«Махмуд Эсамбаев был замечательным человеком. Говорю уверенно, потому что наша дружба была доброй и искренней на протяжении многих и многих лет. В нашем доме, ЦДРИ (Центральный дом работников искусств), в работе которого он принимал самое деятельное участие, его очень любили, и, когда надо было с какой-нибудь очередной просьбой идти в высокие инстанции, мы никогда не слышали от него отказа. В ЦЦРИ говорили: «Пошла наша квадрига героев (себя я, естественно, исключаю) — Ирина Бугримова, Борис Ефимов, Лев Кербель и Махмуд Эсамбаев». Он принимал роль ведущего в сане Аполлона. «Из-за высокого роста», — говорил он. Махмуд был добрым человеком, но не «добреньким», он умел говорить правду далеко нелицеприятную провинившемуся в чем-то артисту, ведь он руководил немаленькой организацией. Но никогда люди не держали на него обиду в душе. Пишу о нем, а перо будто само отказывается писать в прошлом времени. В моем сердце он остался танцующим на сцене зала «Россия» вместе с великолепными артистами театра балета под руководством блестящего танцора Славы Гордеева в сцене из балета «Дон Кихот». Я не знаю вероисповедания Махмуда, но знаю, что он всегда называл себя чеченцем. Как русская, всем сердцем, наполненным любовью к Махмуду Эсамбаеву — честному, мудрому человеку с большой буквы, — я по русскому обычаю желаю, чтобы земля для него была пухом, потому что всю свою жизнь он был ее украшением».

Михаил Лавровский, народный артист России, балетмейстер Большого театра:

«Я как сейчас помню маленький телевизор «КВН» с линзой, куда наливали воду. Помню, как на этом крошечном экране я впервые увидел танцы Махмуда и был до глубины души потрясен.

Тогда я даже и предположить не мог, что когда-то буду дружить с этим человеком.

Когда случилась наша первая встреча, трудно сказать сейчас. Мне чаще всего вспоминается, как я был вместе с ним в Сочи на съемках фильма. Ему тогда было 57 лет. Эта дата мне запомнилась, потому что там, в Сочи, был большой концерт и Махмуд замечательно танцевал. Этот концерт поразил меня и навсегда запал в душу.

Наверное, даже хорошо, что я встретился с ним лично, будучи уже достаточно взрослым человеком, способным понять, что за уникальное явление — Махмуд Эсамбаев. Что это не только великий артист, но и, что очень редко бывает, великий человек.

Обычно большие артисты люди плохие, а вот Махмуд потрясающий!

Как складывались его детские и юношеские годы и как он жил до появления в Москве, я не знаю. Но, видимо, это была очень содержательная жизнь, так как здесь, в Москве, он сумел создать свой театр, свой театр на эстраде, и сразу скажу, а я имею на это право, как профессионал, что ничего подобного в мире танца ни до него, ни после него не существовало и не существует.

Да, Махмуд Эсамбаев — это единственное и неповторимое явление нашей жизни. Безусловно, он и сам понимал всемирный масштаб своего дарования. Но этого никогда нельзя было заметить в его поведении. Махмуд всегда был прост и доброжелателен.

Вот я сейчас наблюдаю за людьми, за теми, кто на виду. У всех друзья — члены правительства. Если у вас в числе друзей нет президента, главы мэрии или, на худой конец, министров и миллиардеров, то вы как человек ничего не стоите.

У Махмуда друзья были самые простые люди, и об этих друзьях он заботился, как о самых близких своих. Как-то я пожаловался ему, что у меня больна мама и нужно каким-то образом достать уникальные лекарства… Так вот, представьте себе, он где-то добыл эти лекарства и уже в семь утра прибежал по лестнице к нам наверх — я жил на Арбате, — прибежал и принес лекарство для моей мамы! Всё! Больше ни с кем и никогда я подобного не припомню. На такое был способен только Махмуд.