Максим Горький. Биография писателя

Всегда волновало Горького положение женщины в обществе, ее роль в жизни вообще, необходимость для женщины «поднять свою роль в мире, — свою владычность, культурную — и духовную тем самым — замечательность»; он писал об этом в «Сказках об Италии», «Матери», рассказах, повестях, пьесах, статьях. Горький радовался избавлению женщины от семейного и социального гнета, с гневом писал о позорных пережитках прошлого в отношении к женщине.

Писатель неустанно призывал бороться с мещанством: «Мещанство, взорванное экономически, широко разбросано «бризантным» (дробящим. — И.Н.) действием взрыва и снова весьма заметно врастает в нашу действительность… У нас начинает слагаться новый слой людей. Это — мещанин, героически настроенный, способный к нападению. Он хитер, он опасен, он проникает во все лазейки. Этот новый слой мещанства организован изнутри гораздо сильнее, чем прежде, он сейчас более грозный враг, чем в дни моей молодости».

Важная тема горьковской публицистики тридцатых годов — гуманизм, гуманизм подлинный и мнимый. Сам в первые годы революции подчас отходивший от классовой, пролетарской точки зрения в вопросах гуманизма, писатель теперь настойчиво подчеркивает социальную и историческую обусловленность подхода к личности.

«Мы выступаем… — говорил Горький в 1934 году, — как люди, утверждающие подлинный гуманизм — революционного пролетариата, — гуманизм силы, призванной историей освободить весь мир трудящихся от зависти, жадности, пошлости, глупости — от всех уродств, которые на протяжении веков искажали людей труда».

Социалистический гуманизм Горького — это гуманизм активный, воинствующий, основанный на научном знании законов общественного развития. Исходя в первую очередь из интересов пролетариата, социалистический гуманизм выражает общечеловеческие устремления, потому что, освобождая себя, рабочий класс создает условия для освобождения всех людей.

Часто выступает Горький по международным вопросам.

«Мы являемся страною, которая служит делу мира…», — писал Горький в 1935 году, и борьба против угрозы войны была одной из ведущих тем его публицистики. Он ясно видел, кому нужна новая бойня: «Современные нам национальные группы банкиров, фабрикантов оружия и прочие паразиты готовятся к новому бою за власть над Европой, за свободу грабежа колоний и вообще грабежа трудового народа».

Войну можно и должно предотвратить, и это в силах сделать народные массы — в первую очередь рабочий класс.

Угроза миру, гуманизму, культуре исходила в те годы в первую очередь от немецкого фашизма.

Фашистский переворот в Германии ошеломил Горького: «Останешься один, представишь себе происходящее историческое свинство, и ослепленный ярким цветением человеческой пошлости, подлости, наглости, начинаешь мечтать о том, как хорошо было бы разбить несколько морд, принадлежащих «творцам» современной действительности. И очень неласково начинаешь думать о пролетариях Европы… о степени политического самосознания большей части немецких рабочих». Горький понимал социальную природу фашизма, видел в нем ударную силу буржуазии, прибегнувшей к последнему средству — оголтелому кровавому террору, чтобы попытаться задержать наступательное движение истории, отсрочить свою гибель.

«Проповедь средневековых идей, — пишет он о Западной Европе, принимает тем более жуткий и безумный характер, что ведется последовательно, упорно, а часто и талантливо». В то же время, читая о разгуле фашизма, его гонениях на передовую мысль, писатель говорил: «Чем больше тиран подавляет свободу мысли и истребляет непокорных, тем глубже он роет себе могилу… Разум и совесть человечества не допустят возврата к средним векам».

В пору роста военной опасности, Горький обращался к передовой интеллигенции Запада с вопросом-призывом — «С кем вы, мастера культуры?»: с миром гуманизма или с миром вражды ко всему передовому? Он призывает интеллигенцию Западной Европы поддержать Советский Союз и международный пролетариат в борьбе с фашизмом, с угрозой войны.

«Великие трагедии ждут нас… Перед нами — неизбежность нападения врагов, перед нами небывалая по размаху война, которую организует сволочь всего мира, выродки истории, паразиты, которым не откажешь в иезуитской талантливости…» Но писатель верил в непобедимую силу социализма, силу СССР: «Рабоче-крестьянская масса Союза Советов не хочет воевать… Но в случае нападения на нее она будет защищаться вся, как одно целое, и победит, потому что на нее работает история».

«…Если вспыхнет война против того класса, силами которого я живу и работаю, — писал Горький в 1929 году, — я тоже пойду рядовым бойцом в его армию. Пойду не потому, что — знаю: именно она победит, а потому, что великое, справедливое дело рабочего класса Союза Советов — это и мое законное дело, мой долг».