Маленькие огоньки (ЛП)

        — Я уже в постели, Уиллоу. Что тебе нужно? — спросила я.

        Она скреблась в дверь.

        — К двери что-то придвинуто?

        — Комод.

        Она продолжала толкать дверь.

        — Почему?

        — Потому что у меня нет дверного замка, а постояльцы считают, что могут нагрянуть, когда им вздумается.

        — Впусти меня! — заныла она.

        Я набиралась храбрости пару секунд, но выбора у меня не было.

        — Нет. Я в постели. Уходи.

        — Кэтрин!

        — Я сказала, уходи!

        Дверная ручка вернулась в исходное положение. Шаги Уиллоу стихли, когда она вернулась к себе в комнату.

        Я опустила голову на грудь Эллиота, вздохнув, словно только что вынырнула из воды.

— Чуть не попались.

Он прижал меня к себе, тепло его рук помогло мне успокоить бешено колотящееся сердце.

— Она явно из Чикаго.

Я облокотилась на грудь Эллиота, не сводя глаз с двери.

        — Ты так и будешь пялиться на дверь до самого утра? — спросил Эллиот.

        — Эллиот, если она войдёт в комнату…

        Он ждал, когда я закончу мысль, которую я так боялась озвучить вслух.

— И что тогда? Скажи мне.

Я нахмурилась. Всё внутри меня протестовало против раскрытия правды.

— Они попытаются заставить меня остаться здесь. Мамочка. Постояльцы.

— Почему?

        — Опять вопросы? — сказала я, чувствуя себя неуютно.

        — Кэтрин, — не унимался он. — Что здесь происходит? Чем они занимаются?

        Я прикусила нижнюю губу и поёрзала.

        — Новые постояльцы… они не уезжают. Иногда я нахожу их чемоданы в подвале, а в их комнатах остаются их туалетные принадлежности. У нас не часто бывают посетители, помимо постоянных, но…

        Эллиот надолго задумался.

— И давно это происходит?

— Вскоре после того, как мы открылись.

        — Что с ними происходит? С новыми постояльцами.

        Я пожала плечами, чувствуя, как на глаза наворачиваются слёзы.

        Эллиот прижал меня к груди. Помолчав, он продолжил:

— Кто-нибудь их искал?

— Нет.

        — Может, не всё так страшно. Может, постоянные гости просто обворовывают их.

        — Возможно.

        — Ты ни разу не видела, чтобы кто-нибудь из них уезжал?

        — Из тех, кто путешествует в одиночку – ни одного.

        Он вздохнул и крепко обнял меня. В конце концов мои глаза начали слипаться, и как бы я ни старалась следить за тенями под дверью, тьма окутала меня и я погрузилась во мрак.

        Когда я открыла глаза, Эллиот уже ушёл. Зимние птицы щебетали в ярком свете солнца, и в кои-то веки ветер утих. Я оделась в школу. Собрав волосы в хвост, я услышала звон тарелок на кухне и в тот же миг сработала пожарная сирена. Кинувшись вниз, я замерла, увидев творящийся на кухне хаос. Мамочка пыталась приготовить завтрак. В воздухе пахло горелым беконом и дымом.

        Открыв окно на кухне, я схватила подложку для столовых приборов и принялась размахивать ей,  разгоняя дым. Через пару секунд сирена отключилась.

        — Боги, я, должно быть, разбудила весь дом, — сказала мамочка.

        — Ты в порядке? — спросила я.

        — Я… — она огляделась и всхлипнула, заметив на полу разбитое яйцо.

        Я наклонилась и подобрала с пола желток и скорлупу, выкинув их в раковину. Мамочка была великолепным поваром и кондитером, и не требовалось большого ума, чтобы сообразить, что произошло.

        — Дьюк здесь? — спросила я, но прежде чем она успела ответить, я заметила «крайслер», припаркованный у обочины. — Ой! Мне пора! — крикнула я через плечо.

        Эллиот вышел из машины и встал возле неё. Его улыбка была не такой яркой, как обычно, и его глаза не сияли привычным светом, когда я шла ему навстречу.

        Когда я заняла пассажирское сиденье, он взял меня за руку. Дорога в школу прошла в молчании. Мы оба прекрасно понимали, что этот день будет ещё хуже, чем предыдущий. Чем дольше не было вестей о Пресли, тем более враждебными становились для нас стены школы.

        Эллиот припарковался и тяжело вздохнул. Я сжала его руку.

— До рождественских каникул всего три дня.

— Меня сегодня отстранят от занятий. Как пить дать.

        — Давай я спрошу миссис Мэйсон, можно ли тебе тоже заниматься в её кабинете, ладно?

        Он помотал головой, стараясь скрыть нервозность при помощи улыбки.

        — Нет. Я хочу видеть тебя чаще, но прятаться я не собираюсь.

        — Но ведь это не честно, что я нахожусь под защитой, а ты становишься ходячей мишенью. И ты не будешь прятаться. Ты просто будешь избегать драки.

        — Я не привык избегать драки.

        Мы вошли в здание старшей школы, держась за руки. Эллиот шёл чуть впереди меня – достаточно для того, чтобы принимать на себя удары плечами от товарищей по команде и прочих учеников, пока мы шли по коридору. Ему больше никто не улыбался, никто не хлопал его по ладони - дружелюбие сменили обвиняющие взгляды и страх.

        Эллиот смотрел прямо перед собой, мышцы его челюсти дёргались при каждом тычке. Он не мог позволить себе врезать кулаком по каждому лицу, выбивая зубы и ломая носы, поэтому он тихо повторял свою мантру, отчитывая время до рождественских каникул.

        Эллиот остался со мной, пока я открывала свой шкафчик. Я вынула учебники по испанскому, физике и мировой истории и Эллиот проводил меня до кабинета миссис Мэйсон, чмокнув меня в щёку на прощание, стараясь добраться до своего шкафчика и класса до того, как прозвенит звонок. Я гадала, остановит ли его кто-нибудь по дороге.