Маленькие огоньки (ЛП)

         Миссис Мэйсон, одетая в футболку и серые домашние брюки, медленно прошлась босиком до входной двери, посмотрела в глазок, а затем повернула замок и нажала на дверную ручку.

— Привет.

        — Привет, — сказал Эллиот. Миссис Мэйсон посторонилась и впустила его в дом.

Она закрыла за ним дверь, пока он снимал куртку.

        Эллиот показал на лист бумаги. Это было не то письмо, которое он получил от миссис Мэйсон об отмене отстранения.

— Я хотел сообщить тебе первой. Сегодня пришло официальное уведомление.

Я встала и Эллиот обнял меня, пока миссис Мэйсон вешала его куртку в шкаф.

— Что там? — я посмотрела на письмо. Конверт был отправлен из Бэйлорского университета. — Ты получил её? — восторженно спросила я.

— Это пока не окончательно. Мне предложили полную спортивную стипендию, — его голос звучал и вполовину не так радостно, как должен был бы. — Им требуется устное подтверждение с моей стороны, если я соглашусь поехать.

— Что значит «если я соглашусь поехать»? — спросила я.

        — Куда? — спросила миссис Мэйсон.

        — Ты поедешь! Это же Бэйлор! — воскликнула я, обнимая Эллиота. Когда я отстранилась, он лишь слегка улыбнулся.

        — Что ты сделала? — спросил он, преисполненный чувством вины.

        Я прижалась щекой к его груди и сделала глубокий вдох. От него пахло домом его тёти: приправами, которые она использовала при готовке, и свежим запахом мыла и средства для стирки.

        — Кэтрин, — сказал он, отстранив меня на расстояние вытянутой руки.

        — Кэтрин заключила со мной сделку, чтобы инцидент с Оуэном не попал в твоё личное дело. Тебе повезло, что директора Огустин не было тогда на месте, — сказала миссис Мэйсон.

        — Значит, я не отстранён? — спросил он.

        — Ты прочёл моё письмо? — спросила миссис Мэйсон, подняв бровь. — Внутреннее отстранение, занятия в моём офисе и курсы управления гневом. Таков был уговор.

        — А что взамен? — спросил Эллиот, посмотрев на меня.

        — Я рассказала ей про «Джунипер». О том, что мамочка больна и не может присматривать за мной, что мне приходится самой заботиться о себе. Надеюсь, это не скажется на твоей стипендии.

        Эллиот молча посмотрел на меня, а затем перевёл взгляд на миссис Мэйсон.

        — Ты начнёшь посещать мои консультации со следующей недели, в том числе во время каникул. Ты голоден? — спросила она.

        Эллиот заметил коробки с пиццей.

        — Всегда, — ответил он, садясь за стол.

        Миссис Мэйсон метнулась на кухню, чтобы захватить третью тарелку и поставить её перед Эллиотом.

        — Простите, что явился без приглашения, — извинился он между делом. — Я просто хотел убедиться, что с Кэтрин всё хорошо.

        — Вполне ожидаемо, — сказала миссис Мэйсон, садясь напротив нас. — И очень заботливо с твоей стороны. Не стоит извиняться. Мне даже спокойнее, что ты здесь. Я и забыла, насколько успокаивающе сказывается присутствие мужчины в доме.

        — Рад помочь, — ответил Эллиот.

        — У нас есть охранная сигнализация, — обратилась она ко мне. — Я дам тебе код чуть позже.

        — У нас? — переспросила я.

        — У нас с тобой, — улыбнулась миссис Мэйсон. — Ты же теперь живёшь со мной.

        Я улыбнулась. Она очень старалась, чтобы я чувствовала себя уютно.

— Сигнализацию, похоже, поставили не так давно.

— Мы установили её после… — она замолчала, смутившись.

        Воспоминания той ночи вспыхнули у меня перед глазами так ярко, что мне пришлось встряхнуть головой, чтобы прогнать страх и унижение. Закрыв глаза, я кивнула, в который раз пытаясь забыть случившееся.

        — После чего? — спросил Эллиот.

        — После того, как Мэйсоны, вернувшись однажды с работы, обнаружили мою мать у себя дома.

        — Что?! — изумился Эллиот.

        — Это случилось после того, как я вызвала органы опеки в первый раз, шесть месяцев спустя после кончины мистера Калхуна, — пояснила миссис Мэйсон.

        — И… она просто слонялась по дому или как? — поинтересовался Эллиот.

        Миссис Мэйсон побледнела.

        — Она пряталась у нас под кроватью.

        — У вас под… кроватью? — переспросил Эллиот, потрясённо глядя на меня.

        Я кивнула, сжавшись на стуле.

        — С ума сойти, — сказал Эллиот.

        — Она не хотела нам ничего плохого. Она просто была сбита с толку, — сказала миссис Мэйсон.

        — Она лежала на полу, свернувшись калачиком и хныча. Не надо её защищать, — сказала я. — Пожалуйста, не надо.

        — Её арестовали? — спросил Эллиот.

        — Мэйсоны не стали выдвигать обвинений, — ответила я.

        — Я до сих пор не уверена, простила ли ты меня, — призналась миссис Мэйсон.

        — Я вас не виню. Я никого не виню.

        — Итак, — начала миссис Мэйсон, глядя на Эллиота. — Так ты расскажешь нам?

        — Что? — Эллиот переводил взгляд с меня на нашего методиста и обратно.

        — Что такого тебе сказал Оуэн.

        Эллиот поёрзал на стуле.

        — Я думал, он вам сам уже сказал.

        — Нет, — спокойно ответила миссис Мэйсон. — Оуэн провёл послеобеденное время в приёмном отделении клиники.

        — Ох. Как… как он?

        — Насколько мне известно, отёк немного спал. У него сломана правая скуловая кость. Тебе повезло, что твои дядя с тётей побывали в больнице и отговорили родителей Оуэна выдвигать обвинения, вопреки увещеваниям детектива Томпсона.

        — Оуэну повезло гораздо больше, — насупился Эллиот. — Я бил в полсилы.

        Миссис Мэйсон выгнула бровь в ответ.