Маленькие женщины

– Отважная девчушка! Мне это нравится. Кто она? – спросила мисс Камерон, присев на торчащий из воды камень, чтобы наблюдать за своей ныряльщицей, так как браслет был уже давно потерян из вида.

Бесс ответила на ее вопрос, добавив с такой же убедительной улыбкой, как у ее отца:

– Джози очень хочет стать актрисой и ждала весь месяц возможности увидеть вас. Эта встреча – большое счастье для нее.

– Милое дитя! Почему же она не зашла ко мне? Я бы приняла ее; хотя обычно избегаю «ушибленных» театром девочек… как и репортеров, – засмеялась мисс Камерон.

Больше ничего она сказать не успела. Смуглая рука, сжимающая браслет, поднялась из моря, за ней последовало красное лицо, и Джози поднялась на поверхность, ничего не видя и с таким головокружением, что могла только уцепиться за Бесс, едва не утонувшая, но торжествующая.

Мисс Камерон привлекла ее к камню, на котором сидела, и, отведя с ее глаз мокрые волосы, оживила сердечным «браво!», уверившим девочку, что первый акт принес ей успех. Джози часто воображала свою встречу с великой актрисой: достоинство и грацию, с которыми она войдет и признается в своих честолюбивых надеждах, и эффектное платье, которое будет на ней, и умные слова, которые она скажет, и глубокое впечатление, которое произведет ее многообещающий талант. Но никогда, даже в самых безумных мечтах, она не воображала такой встречи: красная, облепленная песком, со струящейся с волос водой и безмолвная, она прислонилась к прославленному плечу и выглядела как хорошенький морской котик, когда моргала и фыркала, пока не смогла наконец весело улыбнуться и воскликнуть с гордостью:

– А все-таки я его достала! Я так рада!

– Отдышись, моя дорогая, тогда я тоже буду рада. Это было очень мило с твоей стороны: столько хлопот ради меня. Как смогу я отблагодарить тебя? – спросила актриса, глядя на нее прекрасными, выразительными глазами, которые могли так много сказать без слов.

Джози сложила руки и с мокрым плевком, несколько испортившим впечатление от трогательного жеста, ответила умоляющим тоном, который смягчил бы и гораздо более суровое сердце, чем у мисс Камерон:

– Позвольте мне прийти к вам один раз – только один! Я хочу, чтобы вы сказали мне, смогу ли я стать актрисой. Вы сразу это поймете. Я поступлю, как вы скажете. И если вы найдете, что я смогу… не сразу, но со временем, если стану очень напряженно учиться… я буду самой счастливой девочкой на свете! Можно мне прийти?

– Да, приходи завтра в одиннадцать. Поговорим по душам. Покажешь мне, что ты умеешь, и я выскажу тебе мое мнение. Но оно может тебе не понравиться.

– Понравится, даже если вы скажете, что я дурочка. Я хочу решить этот вопрос окончательно, и мама тоже. Если вы скажете «нет», я мужественно перенесу этот удар; а если вы скажете «да», я ни за что не откажусь от моей цели, пока не сделаю все, на что способна… как это сделали вы.

– Ах, детка, путь к славе – чрезвычайно утомительный путь, а среди роз, когда их добьешься, полно шипов. Я думаю, ты обладаешь отвагой, а это значит, что есть и упорство. Возможно, ты сумеешь добиться того, чего хочешь. Приходи, и мы посмотрим.

Говоря это, мисс Камерон коснулась браслета и улыбнулась так ласково, что порывистой Джози захотелось поцеловать ее, но она благоразумно подавила это желание, хотя произносила слова благодарности, чувствуя в глазах влагу, более мягкую, чем соленая морская вода.

– Пойдем, Джози. Мы мешаем мисс Камерон купаться, да и отлив начинается, – вмешалась предусмотрительная Бесс, опасаясь, что они надоедят мисс Камерон.

– Беги на берег и согрейся. Большое спасибо, русалочка. Скажите вашему папе, что я всегда рада видеть его и вас. До свидания, – и взмахом руки королева трагедии распустила свой двор, а сама осталась на опутанном водорослями троне, наблюдая, как две гибкие фигурки бегут наперегонки по песку мелькая пятками, пока обе не скрылись из вида. Затем, спокойно покачиваясь на волнах, она сказала себе: «У девочки хорошее лицо, как раз для сцены, живое, подвижное, прекрасные глаза, огромная энергия, храбрость, воля. Вполне возможно, из нее выйдет актриса. И семья хорошая, талантливая. Посмотрим».

Разумеется, Джози глаз не сомкнула в ту ночь и на следующий день с раннего утра была в лихорадке радостного возбуждения. Дядя Лори с удовольствием выслушал рассказ о необычном происшествии, а тетя Эми выискала свое самое красивое белое платье, чтобы облачить в него Джози по случаю такого великого события. Бесс одолжила ей свою самую живописную шляпу, а сама Джози обыскала лес и болото в поисках ярких диких розочек, душистых белых азалий, папоротничков и красивых трав, чтобы составить букет, который станет приношением ее благодарного сердца.