Маленькое лыжное шале в Швейцарии

– Ты и за миллион лет не догадаешься. – Выражение его лица было слегка самодовольным, но в то же время полным веселья. – Я кое-что делаю.

Она никогда не отступала перед вызовом, поэтому прищурила глаза.

– Ты вяжешь, – сказала она, вспомнив толстый красный шарф. Он покачал головой. – Рисуешь.

– Боюсь, только человечков в стиле «палка, палка, огуречик»

– Ты… ты складываешь пазлы.

Рассмеявшись, он покачал головой.

– С чего ты взяла?

Она пожала плечами.

– Ты гончар, – она продолжала гадать после каждого его покачивания головой.

– Разводишь цветы.

– Шьешь ледерхозе [63].

Это вызвало еще один взрыв смеха.

– Ты что-то вырезаешь.

– Делаешь украшения.

К тому времени, как они добрались до верхнего этажа, у нее закончились идеи, а Люк смеялся так сильно, что едва смог открыть свою дверь.

– Вот, пожалуйста. – Он провел ее в комнату, которая была немного больше, чем у нее, с большим рабочим столом перед одной из широких балконных дверей. Губы Мины мгновенно изогнулись, и она бросилась вперед, чтобы осмотреть модели камней, банки с краской, кисти, гибкие магик-треки и россыпь миниатюрных деревьев, разбросанных по краю рабочей поверхности.

Она обернулась и просияла.

– Ты занимаешься моделизмом, – с радостным удивлением сказала она, довольная тем, что застала его врасплох.

Эти предметы были ей так же знакомы, как ингредиенты для приготовления пищи, хотя ее и заинтриговал винтажный чемодан в центре всего этого. Она взяла одно из крошечных деревьев и повертела в пальцах.

– Как ты догадалась? Я собирался заставить тебя продолжать гадать.

– Извини, – она беззлобно улыбнулась. – Мой дядя Ди часами рисует пейзажи для своей модели железной дороги. У него есть все это барахло.

– А, но это еще не все.

– Да, – сказала она, разворачиваясь обратно к столу. – Чемодан. Я помню, как увидела его в поезде и удивилась. Старинный. Милый. Но странный выбор для человека, едущего кататься на лыжах с рюкзаком в другой руке.

– Очень хорошо. Ты могла бы дать Шерлоку сто очков вперед.

Он двинулся вперед так, что оказался с ней плечом к плечу. Наклонился, чтобы подключить что-то к электросети, и пододвинул чемодан к краю стола.

С налетом театральности выждал пару секунд, усиливая предвкушение.

«Почти как ожидание поцелуя», – подумала Мина и тут же украдкой взглянула на его губы.

Он поймал ее взгляд, и выражение его лица смягчилось, когда он окинул взглядом ее лицо. Она сглотнула и пожалела, что он не поцеловал ее, несмотря на то что всего несколько часов назад говорила ему обратное. Он сделал крошечное движение в ее сторону.

– Итак, – она заговорила излишне оживленно, намеренно разрывая зрительный контакт. – Что в футляре?

С понимающей улыбкой, как будто точно зная, что она изрядно трусит, он поднял крышку.

Мина в восторге захлопала в ладоши.

– Это великолепно! О, Люк, это прекрасно!

Внутри футляра оказалась воспроизведенная до мельчайших деталей миниатюрная модель деревни с крошечной железнодорожной колеей, петляющей по зеленым полям, мимо крытых соломой коттеджей и через маленькую станцию.

– Еще не совсем готово. Надо пару часов поработать.

– О боже мой! Никогда в жизни не видела ничего более милого. Какая блестящая идея!

Он нажал на выключатель, и она стала смотреть, как крошечный поезд мчится по рельсам, огибающим настоящую английскую деревушку, впитывая все детали: маленький утиный прудик на центральной лужайке, миниатюрных жениха и невесту у церкви, старомодную пожарную машину у обгорелого стога сена, ряд коттеджей рядом с железнодорожной станцией.

– Какой это масштаб? – с изумлением спросила она.

– Э-э… – Люк казался удивленным и обрадованным одновременно. – Масштаб N, девять миллиметров. Как ты?..

– Дядя Дерек. Я же тебе говорила. Каждый год он ездит на большую выставку моделей железных дорог в NEC, и когда я была помладше, я ездила с ним. Кто-то же должен был удостовериться, что он доберется туда целым и невредимым. Ханне вся эта история с поездами порядком наскучила, а я была не против. Удивительно, что ты меня понимаешь.

Люк рассмеялся и обнял ее.

– Мина, ты одна на миллион.

– Ты и сам довольно особенный. – Она обняла его за талию. – Это просто самая блестящая вещь, которую я когда-либо видела. Абсолютно великолепная.

– Да, – сказал он, глядя на нее сверху вниз тем прямым, бескомпромиссным взглядом, который она слишком хорошо знала, и она поняла, что он говорит не о поезде в чемодане. В отличие от нее, Люк не собирался скрывать свое к ней влечение или с ним бороться, и, к сожалению, это делало его еще более привлекательным.

Намеренно отвернувшись, она протянула руку и дотронулась до крошечной блестящей пожарной машинки.

– Так что же ты с этим сделаешь, когда закончишь? Продашь?