Маленькое лыжное шале в Швейцарии

– О, это прекрасно, – небрежно махнула рукой Сара. – Дэйв, отнеси чемоданы наверх, а я подожду тебя здесь, внизу. Я с таким нетерпением ждала ваш вкусный пирог, дорогая Амелия. Это такая чудесная ваша фишка. Дэйв – пекарь в нашем доме. – Она поджала губы. – Конечно, он и близко не так хорош, как вы.

Дэйв пожал плечами, и на его физиономии, напоминающей мордочку ослика Иа, появилось выражение смирения.

– Уверена, это не так, – сказала Амелия, беря его под руку и одаривая сверкающей улыбкой. – Думаю, это прекрасно, что он вообще печет. В наши дни немногие себя этим утруждают. Какой ваш любимый торт, Дэйв?

Тучи на его лице рассеялись, разгладились морщины, веером расходящиеся от губ.

– Я люблю печь торт с лимонной глазурью. Прекрасный влажный бисквит с приятной, терпкой, приторно-сладкой начинкой. Научился этому у своей бабушки. Великая женщина.

– Я всегда считала, что это замечательно, когда рецепты передаются по наследству.

Сара фыркнула.

– Семья Дэйва не такая уж шикарная. Его бабушка, вероятно, нацарапала рецепт на обороте пачки «Бенсон энд Хеджес» [72].

– Я помню, как готовила со своей бабушкой в этом самом доме, – сказала Амелия, как будто не расслышав пренебрежительный комментарий. – Приготовление по одним и тем же рецептам навевает приятные воспоминания. Оставьте пока чемоданы. Идемте выпьем кофе, и я испекла чудесный имбирный пирог, как раз то, что вам нужно после путешествия. Как прошла поездка на поезде?

Прежде чем Сара, с явным неудовольствием скривившая губы, смогла выразить несогласие и повторить свое предыдущее требование, чтобы муж занялся делом, Амелия провела его через арку в гостиную и направила к месту рядом с Клаудией.

Мина собиралась перехватить взгляд Люка, гадая, что он собирался сказать, но Сара опередила ее:

– Итак, Люк, чем вы сегодня занимались? – Аккуратно отодвинув Мину локтем с дороги, женщина пристроилась рядом с ним и, не дав ему ответить, пустилась в разговор.

Усмехнувшись, Мина про себя покачала головой. Интересно посмотреть, какой курс наметила Амелия в своей попытке починить властную Сару и ее бедного, угнетенного мужа.

Глава 13

Следующие несколько дней пролетели незаметно, поскольку утро Мина проводила на кухне, совершенствуя рецепт своего Kirschenbrottorte, а послеобеденные часы – исследуя трассы для катания на беговых лыжах вместе с Клаудией и Амелией.

Крестная продолжала восхищаться таким несвойственным Мине терпением, когда та опробовала несколько различных вариантов рецепта, делая обильные пометки. Здесь Мина была в своей стихии. Ей нравилась эта часть процесса, и это еще больше подчеркивало, насколько подавленной она была на работе и насколько мало получала от нее удовлетворения за последний год.

В пятницу Амелия выгнала ее из кухни, и она провела великолепный день на сноуборде в компании Люка, признавшись себе, что избегала его, о чем пожалела в ту же минуту, как вышла на склоны. Ее бездарно проведенное детство в скейтпарке напомнило о себе, и она обнаружила, что кататься на сноуборде ей легче, чем она ожидала, хотя Люк, как всегда, оказался бесконечно терпеливым учителем.

Они вернулись в шале, втиснувшись в битком набитый поезд, поскольку на выходные на курорты стекались лыжники.

– Спасибо, что пригласил погулять, – сказала Мина, отряхивая в гардеробной куртку и присаживаясь, чтобы снять ботинки.

У нее выдался чудесный день. Даже чересчур чудесный. Люк вел себя как идеальный джентльмен, ни разу не попытался ее поцеловать, а если и держал пару раз за руку, помогая подняться или спуститься из вагона, так он просто оказался очень тактильным человеком. А еще с ним было невероятно легко общаться. Она не могла припомнить, когда в последний раз смеялась так, как сегодня, или так наслаждалась чьей-то компанией. Быть с ним было все равно что постоянно пить шампанское. Она чувствовала себя бодрой и искрящейся, заряженной энергией и возбужденной. Но, строго сказала она себе, это не настоящая жизнь. Невозможно пить шампанское каждый день.

– Мне это тоже доставило удовольствие, – отозвался он, одарив ее одной из своих широких улыбок. Его глаза заблестели, и она поняла, что он имел в виду сказанное в полном смысле слова. Ей нравилось, что он всегда казался таким счастливым и позитивным, воспринимающим жизнь с живой энергией и энтузиазмом. Отчасти это изрядно пьянило, отчасти – вдохновляло. Это также было очень привлекательно, и ее сердце решило отозваться одним из своих своенравных трепетаний, но ей удалось выдержать его взгляд. Это было нечестно. Он был просто чертовски великолепен.