Маленькое одолжение. Продажная шкура

Затем раздался грохот, и Пибоди опрокинулся вбок. Некоторое время я лежал, оглушенный, затем повернул голову.

На земле у оставшегося полузакрытым портала лежал Морган с дымящимся пистолетом Люччо в руке; раненая нога его покраснела от крови.

Как он сумел угнаться за нами с такими ранами, я понятия не имею. Даже при болеутоляющих они наверняка терзали его как черт знает что. Он смотрел на тело Пибоди, и в глазах его блестела сталь. Потом рука его затряслась, он уронил пистолет и сам со стоном поник следом.

Тяжело дыша, я подобрался к нему.

– Морган… – Я перевернул его и осмотрел рану.

Одежда и повязки насквозь пропитались кровью, но из самой раны кровь больше не шла. Лицо его побелело как мел. Губы казались серыми.

Он спокойно открыл глаза:

– Порешил гада.

– Угу, – подтвердил я. – Порешили.

Он с трудом улыбнулся:

– Второй раз вытаскиваю вашу задницу из огня.

Я невольно усмехнулся:

– Знаю.

– Обвинят меня, – тихо произнес он. – Пибоди ни в чем не сознался, а с политической точки зрения я лучший кандидат. Пусть вешают все на меня. Не противься этому. Я так хочу.

Я непонимающе смотрел на него:

– Почему?

Он с усталой улыбкой покачал головой.

Несколько долгих секунд я смотрел на него, и тут до меня дошло. Морган с самого начала лгал мне.

– Потому что вы уже знали, кто убил Лафортье. Она находилась там, когда вы очнулись в его покоях. Вы видели, кто это сделал. И хотели защитить ее.

– Анастасия не убивала, – возразил Морган. Голос его звучал хрипло, настойчиво. – Она была пешкой. Спала на ходу. Она даже не знала, что ее использовали. – Он поежился. – Мне следовало об этом подумать. Перемещение в молодое тело снова сделало ее разум уязвимее для стороннего влияния.

– Что произошло? – спросил я.

– Я очнулся, Лафортье был мертв, а она держала в руках нож. Я отобрал его у нее, прикрыл ее завесой и вытолкал за дверь. Времени убраться оттуда самому уже не оставалось.

– Значит, вы приняли вину на себя, надеясь, что уладите все потом. Но поняли, что все подстроено слишком умело и никто не поверит вам, если вы попытаетесь объяснить, что произошло.

Я покачал головой. Морган не ставил собственную жизнь ни в грош. Он бежал только потому, что понимал: Анастасии продолжает грозить опасность, а ему не удастся разоблачить предателя в одиночку.

– Дрезден, – тихо произнес он.

– Да?

– Я никому не сказал про Молли. Что она пыталась сделать с Аной. Я… я не сказал.

Я смотрел на него, не в силах вымолвить ни слова.

Взгляд его начал затуманиваться.

– Знаете, почему я не сделал этого? Почему пришел к вам?

Я покачал головой.

– Потому что знал, – прошептал Морган. Он поднял правую руку, и я крепко сжал ее. – Знал: вам известно, каково это – быть невинным человеком, которого преследуют Стражи.

Это было почти равносильно признанию, что он заблуждался на мой счет.

Он умер меньше чем через минуту.

Глава 49

От смерти меня спас Торсен: он остановил кровотечение из распоротой кинжалом Пибоди руки. Шведу и его команде пришлось долго бежать нам вдогонку, прорываться через несколько запертых ворот и неразбериху, которую мы оставили за собой. Они догнали меня минуты через три после смерти Моргана. Они честно старались вернуть его к жизни, но он перенес слишком много мучений и потерял слишком много крови. Оживить Пибоди они даже не пытались – пуля Моргана разнесла ему череп.

Меня отнесли в лазарет, где Индеец Джо с командой целителей – многие из них получили медицинское образование во времена, когда еще обсуждалась эффективность пиявок, – хлопотали над ранеными.

Дальше все происходило уже без моего непосредственного участия.

Старейшинам удалось удержать, а потом и уничтожить насыщенное частицами мордита облако – редчайшее газообразное вещество откуда-то из дальних закоулков Небывальщины. Поэтому число погибших ограничилось четырьмя или пятью десятками чародеев. С учетом обстоятельств все могло кончиться и гораздо хуже, однако тот факт, что подавляющее большинство погибших составляли сторонники Лафортье, сам по себе вызвал кучу подозрений и обвинений Мерлину в том, что тот преступно пренебрег безопасностью собравшихся, и т. д., и т. п. То, что трагедия имела место в момент разоблачения истинного убийцы Лафортье, в расчет не принималось. В конце концов, политический капитал важнее истины.

Разумеется, до всего сверхъестественного мира долетели слухи о смерти Лафортье, последовавшей за этим охоте на Моргана и беспорядках во время судебного процесса, хотя большую часть подробностей сохранили в тайне. Никаких официальных заявлений на этот счет не делалось, однако был пущен слух о том, что Морган состоял в заговоре с Пибоди и что оба погибли при попытке к бегству.

Со стороны Совета это, конечно, не самый красивый способ сохранить лицо, но Мерлин решил, что чародеям мира полезно знать: на смерть Лафортье руководство отреагировало с надлежащими силой и решительностью – иначе говоря, немедленно изловило и казнило виновных.