Малгобекский бастион. Поворотный момент битвы за Кавказ. Сентябрь–октябрь 1942 г.

В первые же минуты боя лишившись управления, эсэсовские танки тем не менее не повернули назад и тут же вступили в дуэльный бой с советскими машинами. Бой этот с самого начала разворачивался не в пользу немцев – подбит был не только танк командира батальона, но и сразу несколько других машин как в 1-й роте, так в 3-й, атаковавшей левее, в том числе танки командиров обеих рот гауптштурм-фюреров Шнабеля и Даргеса [164, с. 209].

Положение немцев осложнялось не только тем, что пехота, отрезанная огнем советских позиций, окончательно отстала от танков, но и тем, что к огню танковых пушек и пехотных противотанковых средств вновь, как и в предыдущие дни, присоединился весьма эффективный обстрел из тяжелых орудий со стороны Малгобека и Сагопшина. Вскоре к нему добавились огонь «катюш» из района Малгобека и налеты советской авиации [307, f. 638]. И это помимо огня советских танковых пушек, который сам по себе был вполне эффективным даже против новых модификаций танков Pz III и Pz IV с усиленной броней и более мощным вооружением, состоявших на вооружении батальона Мюленкампа, – по его собственным словам, «некоторые танки получили такие попадания, что были сорваны болты крепления башен и заклинены пушки» [164, с. 210].

Между тем 2-я рота Флюгеля, усиленная тремя танками из 3-й роты, успешно обошла советский правый фланг и, не встречая особого сопротивления, устремилась в обход Сагопшина с севера. Продвижению роты способствовал густой туман, видимость в котором не превышала 20 метров. В качестве десанта на броне танков разместилась рота автоматчиков из полка «Вестланд». Целью этого рейда было перерезать дорогу Сагопшин – Нижние Ачалуки – основную транспортную коммуникацию советской группировки, оборонявшей Малгобек с запада, для недопущения подвоза подкреплений, что должно было позволить немцам захватить Сагопшин [372, р. 79].

Флюгелю и его экипажам помогло то, что незадолго до начала атаки они обратили внимание на торчащие среди перепаханного грунта в долине ряд шестов, которые оказались вешками-отметками прохода в минном поле. Вешки эти забыли или не успели снять перед отходом советские саперы. В итоге участок, считавшийся прикрытым минным полем, был быстро преодолен немецкими танками [164, с. 211].

Имея на борту в качестве танкового десанта роту гренадеров из полка «Вестланд», танки Флюгеля успели значительно углубиться в передовые советские линии до того, как рассеялся туман, и грохот в долине возвестил о начале сражения. Тем не менее избежать столкновения с советскими танками не удалось и им, хотя маршрут их прорыва задел только край боевого построения 52-й танковой бригады. Одновременно с прояснением и немедленным обнаружением противниками друг друга и здесь вспыхнул скоротечный танковый бой – правда, куда менее масштабный, чем происходивший внизу в долине. Первыми обнаружившие противника, эсэсовцы подбили несколько советских танков Т-34 (по немецким сведениям, было поражено 4 машины), но и сами понесли потери – советский противотанковый снаряд угодил в танк под номером 231 – боевую машину командира взвода 2-й роты унтерштурмфюрера Николусси-Лека [372, р. 81].

В это время события в долине продолжали стремительно разворачиваться. Танковый батальон «Викинг», увязший в оборонительных позициях советской пехоты и артиллерии под Сагопшином, в правый фланг продолжали атаковать танки майора Филиппова. Мюленкамп, сумевший выбраться из подбитого сразу несколькими снарядами танка, в котором погиб его наводчик и были тяжело ранены механик и радист, обнаружил, что советские танки уже атакуют встык его батальона и полка «Вестланд» с целью отсечь их друг от друга. Разгоралось ожесточенное танковое сражение. Вместе с танковым батальоном дивизии «Викинг» под встречный удар советских танков угодил и дивизион самоходных орудий, следовавший левее. Немцы полагали, что их наступающие порядки атаковали более 80 танков Т-34 и Мк III [372, р. 77]. На самом деле численность советских танков была значительно меньше[22].

Вильгельм Тике пишет: «Воздух вибрировал от грохота танковых пушек. Особо командовать не приходилось. Каждый выбирал противника себе сам. Вскоре повсюду уже дымили подбитые танки… Танковый батальон «Викинг», начавший наступление 28 сентября, располагая 40 танками (если прибавить к ним самоходные лафеты 3-й роты 5-го противотанкового дивизиона СС, то можно считать 50), вступил в бой с танками противника, превосходящими его по численности почти вдвое. Танковый бой был незапланированным и нежелательным, простым встречным боем, рожденным сложившейся обстановкой» [164, с. 214].

Действительно, встречное танковое сражение – одна из наименее желательных форм боестолкновения, которые могут представить командиры и члены танковых экипажей. Как и всякий поединок, танковая дуэль, в которую неизбежно выливается лобовая танковая схватка, оставляет участникам такого единоборства слишком мало шансов на благополучный исход.