МАЛОЕ ПРЕКРАСНО Экономика, в которой люди имеют значение

Грубые методы прогнозирования не приведут ни к ложному правдоподобию, ни к неоправданной дета­лизации прогнозов (именно в эти грехи статистики впадают чаще всего). Все, что нужно — это внести в текущую картину поправки на аномалии. Когда у вас есть формула и есть ЭВМ, возникает страшное искушение выжать лимон досуха и представить такую кар­тину будущего, которая будет выглядеть убедительной в силу своей точности и кажущегося правдоподобия. И все же, у того, кто пользуется воображаемой картой, думая, что она настоящая, дела, скорее всего, хуже, чем у того, у кого вообще нет карты. Ведь первый не по­пытается узнать даже того, что он мог бы узнать, не будет рассматривать каждую мелочь на своем пути, не станет непрерывно напрягать чувства и разум в поис­ках указателей. Тот, кто делает прогнозы, может быть, и понимает, на каких предпосылках они основаны. Но тот, кто ими пользуется, может понятия не иметь, что все сооружение, как это часто бывает, держится на одной-единственной непроверяемой предпосылке. Он впечатлен тщательностью проделанной работы, тем фактом, что все «складывается», и т.д. Если бы прогно­зы были презентованы совсем безыскусно, то есть на клочке бумаги, у него было бы гораздо больше шансов осознать их зыбкость и тот факт, что прогнозы про­гнозами, а кому-то придется принимать волевое реше­ние о неизвестном будущем.

ПЛАНИРОВАНИЕ

Я уже говорил о том, что план — это нечто, прин­ципиально отличное от прогноза. Это утверждение о намерениях, о том, что плановики — или их хозя­ева — намереваются делать. Планирование (в том смысле, в каком я предлагаю использовать этот тер­мин) неотделимо от власти. Естественное и, вообще говоря, желательное положение вещей таково, что каждый человек, обладающий той или иной властью, должен иметь какой-то план, то есть должен исполь­зовать свою власть сознательно и обдуманно, загля­дывая на какое-то время вперед. Занимаясь этим, он должен принимать во внимание вероятные действия других, иными словами, он не может строить осмыс­ленных планов, не делая определенного количества прогнозов. Эта задача совершенно прозрачна, когда то, что нужно спрогнозировать, действительно «про­гнозируемо», то есть относится или к материям, куда человеческая свобода не проникает, или к рутинным действиям очень больших количеств индивидов, или к устоявшимся планам других обладающих властью лю­дей. К несчастью, вещи, которые нужно предсказать, очень часто не принадлежат ни к одной из этих кате­горий, но зависят от индивидуальных решений от­дельных людей или небольших групп. В этих случаях прогнозы не сильно отличаются от простого гадания, и никакие усовершенствования прогнозных методик тут не помогут. Конечно, одни люди могут проявить лучшие способности к угадыванию, чем другие, но не потому, что у них лучшие прогнозные методики или лучшее механическое оборудование, которое помога­ло бы им при вычислениях.

Итак, какое значение могло бы иметь выражение «национальный план» в свободном обществе? Оно не может означать концентрацию власти в одной точке, поскольку это подразумевало бы конец свободы: под­линное планирование распространяется лишь на то, на что распространяется власть планирующего. Мне кажется, единственное вразумительное значение, ко­торое слова «национальный план» могли бы иметь в свободном обществе, — это по возможности полней­шее изъявление своих намерений всеми людьми, об­ладающими существенной экономической властью. Такие волеизъявления собирались бы и сопоставля­лись каким-нибудь центральным агентством. Даже несогласованности в таком составном «плане» могли бы дать ценные указания.

ДОЛГОСРОЧНЫЕ ПРОГНОЗЫ И АНАЛИЗЫ ВЫПОЛНИМОСТИ

Перейдем теперь к долгосрочному прогнозированию, под которым я понимаю оценки на 5 лет и более вперед. Должно быть ясно, что, поскольку изменение — функ­ция времени, далекое будущее еще менее предсказуе­мо, чем ближайшее. На самом деле всякие долгосроч­ные прогнозы до некоторой степени самонадеянны и абсурдны, если только они не имеют столь общий вид, что попросту утверждают очевидное. И тем не менее, зачастую, когда нужно принять решение или взять на себя долгосрочное обязательство, возникает необхо­димость «обратить взор» в будущее. Неужели ничто не поможет нам в этом?