Мальтийские игры, или Печальная симфония в си миноре

То ли оттого, что это фото напечатали в иностранном журнале, то ли фотография, на самом деле, была удачная, а, возможно, просто оптимизм и вера Стаса в то, что теперь у него все получится и он найдет долгожданную работу, но уже через неделю ему пришло три приглашения на рандеву. Три журнала выразили желание с ним познакомиться. От первого предложения он отказался сам. Придя в редакцию для беседы, с огорчением понял, что журнал – так называемый «желтый». Не хотелось ему начинать карьеру со сплетен, пересудов, полнейшей зависимости от издателя. Хотя зарплату предлагали приличную. Второй журнал показался ему несерьезным. В принципе, поработать можно, но хотелось бы чего-то более значительного. Конечно, его мечта о работе специального корреспондента так сразу не исполнится, но если он будет печататься в таких несолидных журналах, то она не исполнится никогда. Он подождет.

Вот так: теперь он уже может позволить себе выбирать!

А когда он получил третье предложение и договорился о дате собеседования, то «скрестил два пальца» (примета такая): хоть бы его взяли! Журнал «Время и Мы» был очень популярным, интересным, просто очень хорошим.

Шестого декабря, в десять, как было договорено, он открыл дверь приемной редакции журнала. В сером костюме, рубашке бледно-розового цвета, галстуке в тон (за тридцать долларов!), начищенных темно-серых туфлях (ехал на такси, чтобы не испачкать обувь и не промочить ноги), с кожаным кейсом, в котором были собраны все его работы, он выглядел, как ему казалось, на все «пять с плюсом». То есть блестяще.

Как только он переступил порог редакции, увидел торопящихся по своим делам сотрудников журнала, редакторов, журналистов, которые на бегу кивали ему и пожимали руку, пусть, и просто из вежливости, а не особого интереса к его персоне, ему так захотелось быть вместе с ними: вот так бегать, пить кофе на ходу, обсуждать важные дела, собирать информацию, в общем, ему захотелось тут остаться. Да так сильно, что аж заныло «под ложечкой». Когда же он представился секретарше и сказал, что у него назначена встреча с Юрием Михайловичем Резником («по какому вопросу?») по вопросу будущей совместной работы (Стас предлагает свою кандидатуру на должность фотокорреспондента), то сразу не понял, почему она, глядя на него, вдруг сильно расхохоталась. Он очень смутился от этого.

А Любовь Васильевна, давясь смехом, сообщила, что через пять минут шеф освободится и примет его. «Что же ее так развеселило?» – недоумевал Стас. Но он не успел развить свою мысль и пофантазировать на тему «что же привело женщину в такое состояние», потому что вышел главный редактор.

– Юрий Михалыч, молодой человек к вам. У него на десять часов назначена встреча, я проверила запись, – сказала секретарша и, пряча улыбку, отвернулась и занялась своими делами.

– Да-да, заходите, – Резник окинул Стаса заинтересованным взглядом и пригласил пройти в кабинет, – присаживайтесь, э-э… Станислав Дмитриевич Малых. Ну что ж, давайте знакомиться.

«Парень вырядился, как арабский шейх. Блистает. Хочет произвести впечатление. Это как раз понятно. По виду, парень неплохой», – рассуждал Юрий Михайлович и рассматривал фотографии, которые показывал ему Стас, его рекламные проспекты, пару статей в небольших газетах. Задержал взгляд на обложке журнала, повел бровями, прищелкнул языком («Оценил», – подумал взволнованный кандидат на должность фотокорреспондента) и, прервав рассказ Стаса (такой подготовленный и отрепетированный рассказ), сказал:

– Ну, хорошо, Станислав. Давайте попробуем поработать вместе. Как обычно, месяц испытательного срока. Если за это время вам у нас понравится (Стас молча закивал), если вы, подпишем контракт. Я вижу, что вы человек творческий, умеете работать. К тому же у вас есть могущественные (хоть и неизвестные мне) покровители… Так что, идите, знакомьтесь с коллективом. И удачи вам!

Он встал из-за бюро, показывая, что собеседование закончилось, пожал Стасу руку, провел до двери и сообщил Любе:

– Любовь Васильевна, оформляйте приказ, будем брать этого молодого человека в штат. Надеюсь, не ошибемся.

И вернулся к себе в кабинет. А Стас, выждав паузу после того, как захлопнулась «начальственная» дверь, повалился на стул и сделал несколько глубоких вдохов. Потом, наконец, улыбнулся женщине:

– Все. Взяли. Сердце готово выскочить из груди. Но, если честно, – он перешел на шепот, – я думал, будет сложнее.

– Волновался, небось?

– Еще как, – честно ответил он, встал, поправил галстук, – пойду, как сказал Юрий Михалыч, знакомиться с коллективом.

Люба снова засмеялась:

– Иди-иди, Адонис.

– Кто? Я? Это вы на что намекаете?

– Да ни на что. Просто к слову пришлось.

– Уважаемая Любовь Васильевна, мое оружие – не стрелы охотника, а фотокамера. Хотя, должен вам сказать, если повстречаю здесь свою Афродиту – могу выстрелить! Это я вам намекаю, что совершенно свободен.

– Это ты мне намекаешь? Да у меня муж и двое детей. И сорокалетний возраст.