Малый дом в Оллингтоне. Том 1

– О да! Мисс модистка здесь, – отвечала девушка немилосердно громким голосом. – Она сейчас была в столовой, накрывала стол. – Мисс модистка!

При этих словах девушка открыла дверь столовой. Джонни Имс чувствовал, что ноги его подкашиваются.

Между тем мисс модистки не оказалось в столовой. Завидев приближающийся кеб с ее обожателем, она сочла за лучшее оставить хозяйственные обязанности и укрепиться за кистями, лентами и другими принадлежностями дамского туалета. Если бы она знала, до какой степени был слаб и труслив неприятель, с которым предстояло ей вступить в бой, она, по всей вероятности, применила бы совсем другую тактику и выиграла бы победу, сделав только два-три удачных выстрела. Однако она этого не знала. Она считала весьма вероятным, что возьмет над ним верх и овладеет им, но ей и в голову не приходило, что ноги под ним так были слабы, что стоило бы только дунуть, и он бы упал. Только одни самые дурные и бездушные женщины знают, до какой степени простирается их власть над мужчинами, как, с другой стороны, только самые дурные и самые бессердечные мужчины знают, до какой степени простирается их власть над женщинами. Эмилию далеко нельзя было считать хорошим образцом женского пола, но были женщины гораздо хуже ее.

– Ее тут нет, мистер Имс, вы увидите ее в гостиной, – сказала девушка. – Ей будет приятно снова с вами встретиться.

Но мистер Имс осторожно прошел мимо дверей гостиной, не заглянув даже в нее, и старался пробраться в свою комнату, не быв никем замеченным.

– Вот и теплая вода для вас, мистер Имс, – сказала девушка, войдя к Джонни через полчаса. – Обед подадут через десять минут. За обедом будут мистер Кредль и сын хозяйки.

Для Джонни Имса была еще возможность отобедать где-нибудь в трактире на улице Странд. Он мог уйти из дома, сказав, что отозван, и таким образом отдалить от себя минуту неприятной встречи. Он уже решился сделать это, и, конечно, сделал бы, если бы дверь гостиной не отворилась в то время, когда он находился на лестнице. Дверь отворилась, и он оказался лицом к лицу перед целым обществом. Первым вышел Кредль, ведя под руку, к сожалению, я должен сказать, мистрис Люпекс – Egyptia conjux![60] За ним следовала мисс Спрюс с молодым Ропером, а Эмилия и ее мать заключали шествие. О побеге теперь нельзя было думать, и бедный Имс бессознательно был увлечен за обществом. Все были рады видеть его, все горячо поздравляли его с возвращением, но он до такой степени растерялся, что даже не заметил, присоединялся ли голос Эмилии к прочим голосам. Джонни уже сидел за столом, и перед ним стояла тарелка супа, когда увидел, что с одной стороны подле него сидела мистрис Ропер, а с другой – мистрис Люпекс. Последняя при входе в столовую отделилась от Кредля.

– При всякого рода обстоятельствах, быть может, гораздо лучше для нас обоих быть разъединенными, – сказала она. – Не правда ли, мистрис Ропер? Дело другое между нами, мистер Имс, от меня вам не может быть никакой опасности, особенно когда напротив сидит мисс Эмилия.

Последние слова предполагалось прошептать Джонни Имсу на ухо. Джонни, однако же, ничего не ответил, он только вытер пот, выступивший на лице. Напротив действительно сидела Эмилия и смотрела на него – та самая Эмилия, которой он писал письмо, уклоняясь от чести жениться на ней. По ее взглядам он не мог понять, в каком она настроении. Лицо ее было угрюмо, неодушевленно, казалось, она намеревалась просидеть весь обед молча. Легкая усмешка пробежала по ее лицу, когда она услышала шептание мистрис Люпекс, и при этом заметно было, что нос ее немного вздернулся, но она все-таки не сказала ни слова.

– Надеюсь, мистер Имс, вы приятно провели время среди юных сельских красавиц? – спросила мистрис Люпекс.

– Весьма приятно, благодарю вас, – отвечал Джонни.

– Теперь, в осеннюю пору что может быть лучше сельской жизни. Что касается меня, то я не привыкла оставаться в Лондоне после того, как уедет отсюда beau-monde[61]. Мы обыкновенно отправлялись в Бродстейрс[62], очаровательное место, с элегантным обществом, но теперь…

И мистрис Люпекс покачала головой; сидевшие за столом сейчас же догадались, что она намекала на пороки мистера Люпекса.

– Я так вовсе не желаю выезжать из Лондона, – сказала мистрис Ропер. – Когда у женщины есть свой дом, свое хозяйство, то вряд ли она будет испытывать удовольствие вдали от того и другого.

Мистрис Ропер вовсе не думала упрекнуть мистрис Люпекс в том, что у нее нет ни дома, ни хозяйства, но мистрис Люпекс приняла эти слова на свой счет и сейчас же ощетинилась:

– Так говорят, мистрис Ропер, одни улитки. Конечно, иметь свой дом и свое хозяйство – вещь весьма хорошая, но не всегда, это зависит от обстоятельств. В последнее время мне больше нравится жить на квартире, но кто знает, может, я паду еще ниже, и тогда…

Мистрис Люпекс остановилась и, взглянув на мистера Кредля, кивнула ему головой.