Малый дом в Оллингтоне. Том 1

Лили в несколько секунд сменила шляпу: вместо чинного капора, предназначенного для посещения церкви, над которым Кросби по праву жениха часто подсмеивался, надела другой, который наверняка заслужил бы похвалу.

– Только три дня остается, – сказала Лили, переходя вместе с Кросби ускоренными шагами зеленую лужайку.

Она сказала это тоном, не выражавшим ни упрека, ни сожаления. Эти слова следовало понимать в том смысле, что поскольку счастливого времени остается немного, то они должны им воспользоваться вполне. Какой другой комплимент мог бы показаться более сладостным, чем этот? Какая лесть могла бы быть более приятной? Весь мой земной Рай – присутствие возле вас, и теперь для наслаждения этим Раем мне оставлено только три дня! Поэтому я воспользуюсь до последней возможности дарованным мне счастьем. Все, что чувствовала Лили, чувствовал и Кросби. Он сознавал, в каком огромном долгу был перед Лили. «Я приеду к ним в Рождество, и только на один день», – сказал он про себя. Потом, рассудив, что намерение это можно привести в исполнение, он решился начать разговор с обещания этого рода.

– Да, Лили, только три дня и остается теперь. Впрочем, не знаю… я полагаю, в Рождество вы будете дома?

– Будем ли мы дома в Рождество? Разумеется, будем. Вы, верно, хотите сказать, что тогда приедете к нам?!

– Да, я думаю, приеду, если вы примете меня.

– Ах, как это долго! Но позвольте, это будет через три месяца. И вы будете здесь в Рождество! Я больше желаю, чтобы вы оказались здесь именно в этот день, а не в какой-нибудь другой.

– Но я приеду, Лили, только на один день. Я приеду к обеду накануне Рождества и на другой день уеду.

– Однако вы приедете прямо в наш дом?

– Если вы можете выделить мне комнату.

– Разумеется, можем. Мы могли бы это сделать и теперь, но когда вы приехали, то знаете…

Лили посмотрела в лицо Кросби и улыбнулась.

– Когда я приехал, я был другом сквайра и его кузена, но не вашим. После того произошла большая перемена.

– Да, вы сделались моим особенным другом. Я и сама должна теперь и навсегда быть вашим единственным и лучшим другом, не правда ли, Адольф?

Этим вопросом Лили вынудила от него повторение того обещания, которое он так часто давал ей.

В это время они прошли сад Большого дома, примыкавшие к нему луга и очутились на соседних полях.

– Лили, – сказал Кросби совершенно внезапно, как бы предупреждая, что намерен сказать что-то особенно серьезное. – Я хочу поговорить с вами… о деле.

Сказав последние два слова, он слегка рассмеялся, Лили догадывалась, что он взволнован.

– Я вас слушаю. Ах, Адольф, прошу вас, не бойтесь за меня, не думайте, что я не в состоянии перенести заботы и огорчения. Я могу переносить решительно все до тех пор, пока вы меня любите. Я говорю это потому, чтобы вы не думали, что меня огорчает ваш отъезд. Поверьте, у меня и в мыслях не было грустить.

– Милая Лили, я никогда не думал, что вы огорчаетесь. В вашем поведении, в ваших чувствах я до сих пор не замечал ничего, кроме прекрасного. И трудно было бы угодить тому мужчине, которому не понравились бы вы.

– Если б только я могла нравиться вам…

– Вы нравитесь мне во всем. Милая Лили, встретив вас, мне кажется, я встретил ангела. Но приступимте к делу. Может, будет гораздо лучше, если я поговорю с вами откровенно.

– Пожалуйста, говорите мне все, решительно все.

– Но прошу вас, не придавайте словам моим ложного значения. Если я буду говорить о деньгах, то не думайте, что это имеет какую-нибудь связь с моей любовью к вам.

– О, как бы я желала именно для вас не быть такой бесприданницей.

– Я хочу сказать одно, что если меня беспокоят деньги, то вы не должны полагать, что это беспокойство может как-то повлиять на мою привязанность к вам. Я буду любить вас по-прежнему и, женившись на вас, считать себя счастливейшим человеком, все равно, богаты вы или бедны. Вы понимаете меня?

Лили не совсем понимала его, но она крепко пожала его руку, как бы стараясь этим поощрить его и вызвать на дальнейшее объяснение. Она полагала, что Кросби намерен был сообщить ей что-нибудь относительно их будущего образа жизни, что-нибудь такое, что, по его мнению, было бы неприятно для нее, и потому она решила показать ему, что готова выслушать его с удовольствием.

– Вы знаете, – продолжал Кросби, – как я желал, чтобы наша свадьба не была отложена. Все мои мысли, все мои желания заключаются в том, чтобы как можно скорее назвать вас моей, принадлежащей мне навсегда.

В ответ на это короткое признание в любви Лили снова пожала ему руку. Это был такой вопрос, о котором она сама не могла рассуждать много.

– Я должен был заботиться об этом, но теперь думаю, что все не так легко, как я предполагал.

– Адольф, вы помните, что я сказала. Я сказала, что, по моему мнению, лучше подождать. Я уверена, что и мама разделяет это мнение. Если только можно видеть вас время от времени…