Манекен за столом. Роман-антиутопия

Я направился в город. Всё ещё спало. Туристы, легко одетые, шли к пляжу по гладким камням мостовой. Они улыбались на солнце. Сора неодолимо влекло к незнакомым запахам, и он неизменно коротким движением приближал свою серьёзную морду к шагающим ногам.

Мужчины взирали сквозь фантом, а девушки говорили «ой!» и оглядывались через плечо с улыбкой.

Я наткнулся на взгляд, наставленный на меня, как указательный палец. Взгляд принадлежал Фату, сидевшему за пустым столиком в тени под навесом.

Я подошёл и протянул ему руку. Он осторожно пожал её. Он был немного пьян.

Он сообщил, что это первый день, когда он относительно трезв.

— Не ожидал тебя встретить, — сказал он. — Ты как?

— Нормально. А ты?

У домашнего Фата был неплохой вид, но он счёл нужным изобразить вымученную улыбку на пухлом грушевидном личике. Перед ним стоял графинчик. Костюм болтался на его дряхлом теле.

— Так… Ага. — Он увидел наполненную рюмку. Раб своих страстей выпил, не морщась, и со стуком поставил её на стол.

— Я, в общем, ничего, — сказал он. — А ты?

— Тоже.

Фат кивнул.

— Я, в общем, лучше. — Он поманил меня несколькими быстрыми движениями, огляделся и проникновенно заговорил:

— Знаешь, я был очень пьян тогда и принял всё за спектакль. Все лежащие на полу были ужасно похожи на муляжей.

— Да?

— Да. Это страшное дело. Я был так пьян. Ну, веришь ли, будто я сплю и вижу сон. Будто я среди чучел.

— Ты, видно, здорово был пьян, — заметил я.

— Верно, — радостно сказал Фат. — Но на ногах-то я стоял. Меня ожгло, а я не почувствовал, только вижу, женщина у ног лежит, волосы, понимаешь, белые, и красная краска их испачкала и слепила. — Он придвинулся ко мне. От него исходил знакомый запах. Увечный Фат, дошло до меня, он опять пьян. — Я на это не повёлся. Физически нас ничего не коснулось. Значит, ничего не было. Одно впечатление. Фикция. А это — труха. Можно пренебречь. Я могу сказать одно. Все были ужасно похожи на муляжей. Поэтому меня и не проняло. Пик, я тебе вот что скажу. Жизнь такая глупая штука. Такая уязвимая. Серьёзно к ней относиться… Смешно! Такое, как с Коркой, со всяким могло случиться. Я был рядом, ты… Не повезло. Нам всем фатально не везёт. У меня всё из рук валится. На самом деле я ничего не умею делать. Будто секрет, что у меня получаются одни паршивые уроды. Я люблю указывать, что делать. Но кто мне здесь это позволит. У разболтанного Тугодума с первого раза ничего не выходит. А нужно сразу и набело. Без плодотворных опечаток. А что за жизнь без повторения того, что было.

Он прикрыл один глаз и выпил.

— Офис безграмотен совершенно, зато до самозабвения любит водить пером по бумаге. А кто нормален? Кто эталон? Где эта твердыня шкала? Мы страстно хотим того, чего в нас нет. Попробуй в каждом разглядеть его способности. Нам нужны другие условия, — грустно заключил Фат. — Когда любое действие, как единый порыв, достигает цели. — Он наполнил рюмку и приподнял её. Я машинально кивнул.

— Мне пора, — сказал Фат. — У Нектар званый ужин. Для всех неудачников, куда стекутся все сливки общества. Пик, я рассчитываю на тебя.

Жертва обстоятельств по-дружески и в то же время церемонно распрощался со мной.

Всех ждёт успех в изменчивой среде, где первых не отличить от последних. Как ни раскручивай колесо, сердцевина остаётся неподвижной.

— Рад тебя увидеть, Пикет.

Метод Абсурд улыбался так, будто был страшно рад.

— А у меня сегодня собираются, — сказал Абсурд. — Приходи.

Он смешался с толпой.

Компания у Абсурда собиралась самая разношерстная.

В его просторном доме происходило множество историй. Кто-то начинал выяснять отношения. Кто-то напивался. Лагуна не упускал случая напиться и выяснить отношения.

Все разбредались по большому дому, не обращая внимания на хозяина. Казалось, он совершенно беспечен.

Все вели себя свободно и независимо. Казалось, Абсурда это целиком устраивает.

В последнее время у него собиралась странная компания. Сироты обсаживали Абсурда и слушали его, не перебивая, и как-то немного страшно за него становилось, он был весь нараспашку, а восходящие звёзды — себе на уме.

Они не принадлежали к высшему свету, как семьи Витамина, Корки и Фата.

У них никого не было. Бездарны они были до слез. Их целью было совершенство.

Стало известно о планах благоустройства побережья. Крайний беспорядок везде. Маньяки примерились к заброшенному строительству, считая его уродливым пятном на лице нашего побережья. О нем не вспоминали, и даже бродяги избегали его.

Дома Ореол металась возле своего бунгало.

Мимо меня торопливо, насколько это было возможно, просеменила кухарка Экзотика с подносом, уставленным посудой. Она сообщила, что мать уехала на курорт, а у Ореол вечером гости.

Вопрос с развитым Абсурдом будто бы решился.

В комнате появилась Ореол.

— К тебе приходила девушка.

— Кто?

Она приподняла плечи и изможденно развернулась в дверях.

— Слушай, а где Витамин? Я ему звонила, и никто…

— Так, — сказал я. — Иди.

— Она красивая, — сообщила Ореол и удалилась.

Дар? Они уехали. Вся эта столичная компания. И эта девушка, Топ. А может, это она? Я подумал и решительно отмёл эту догадку. Они уехали.