Манифест Рыцаря (СИ)

— Ну, я скажу тебе, что я выдержала десять дней в седле без крошки во рту. Когда мы возвращались после от Синих Гор. Но это предел, мужчина выдержит меньше.

— Поэтому вы потом разрешали своим войскам грабить? — совсем тихо спросил Левр, но впервые в ответ получил не отказ и не шутку, а оглушительную тишину.

В пляшущих бликах коптящих масляных ламп её скуластое лицо, линии татуировок, мелкая россыпь шрамов на правой щеке — все эти детали, детали её портрета, который он всё пытался воссоздать целостным в воображении, вдруг наконец начали сплетаться воедино, когда всего на мгновение её тёмные глаза были честны и близки.

Левр уже не впервые осознавал эту близость, которой не было имени в известных ему языках, не было термина в науках. Близость, которую можно только почувствовать.

Левр уснул в середине диспута с пленницей на тему того, является ли она в достаточной степени «дамой», чтобы требовать у него уступить ему место на лавке. Окончательную точку в его галантности поставило семейство крыс, затеявшее беготню по полу — плюнув на все правила и приличия, он сдвинул воительницу к стене и перетянул одеяло на себя. Борьба за одеяло продолжалась какое-то время, после чего воевода засопела. Левр убедился, что верёвка привязана к ножке лавки, после чего…

…стоило ему закрыть глаза, мир закружился, звуки буйства с улицы, где под скрипки и трубы, барабаны и бубны и Бог весть что ещё танцевала, кажется, вся перенаселённая Эбия и окрестности, — всё исчезло. Сон молодого рыцаря был сладок, но не только забытьё было в нём. Под задорную ритмичную песню на степном ильти под гортанные «оле вай» и «йе, йе» танцевала с кинжалами воевода Туригутта. И вместо оков на её смуглых запястьях звенели цветные браслеты…

Из сна его выбросило чувство пустоты рядом. Он не успел ещё продрать глаза, а уже чувствовал, что рядом нет никого. Более того, при попытке пошевелиться он обнаружил, что завёрнут в одеяло, как в кокон, а сверху обмотан верёвкой, завязанной на тройной узел.

Сапоги исчезли. Обе пары. Не было меча. И кошелька. Левр не сдержал крик ярости. Из-за соседних занавесок немедленно раздались проклятия и брань. Захныкал младенец. Юноша проигнорировал возмущение постояльцев и принялся спешно одеваться.

Ему следовало знать раньше, что Туригутта Чернобурка не из тех, что покорно следуют на убой. Конечно, она убежала! Конечно, она обокрала его! И, разумеется, для неё правильнее было бы сделать это в городе, где затеряться легче, чем на открытом пространстве. Левр не был уверен, как быстро нацепил все детали своих лат обратно. Всё тело ломило и ныло, но ему следовало двигаться.

Но куда она могла податься в его рубашке и без штанов? Вряд ли ночная Эбия оказалась благосклонна к женщине в подобном виде. Шлёпая босыми ногами, Левр представил, как выглядит сам. Но его сапоги нашлись спрятанными в коридоре. Очевидно, у Туригутты не было достаточно времени выкинуть их куда-то подальше, а её явление внизу, скованными руками обнимающей его меч, ворох одежды и без штанов, без того производило запоминающееся впечатление.

В общем зале наличествовал только круглосуточно бдящий трактирщик, толстый серый кот, доедающий жадно что-то на стойке, и косматый вышибала, спящий в углу.

— Вы не видели мою… спутницу? — запнулся Левр, обратившись к хозяину заведения. Тот пожал плечами:

— Если бы кто-то выходил, я бы запомнил.

Левр совершил, паникуя, почти два круга по постоялому двору, когда обратил внимание на несколько окошек точно там, где должна была быть лестница. Видимо, он не заметил их, закрытых занавесями или коврами. Совершенно очевидно, именно так Туригутта и сбежала.

Левру схватился за голову. Его не могла не восхищать воля женщины к свободе, но накануне ожидаемого визита мастер-лорда в город потерять пленницу — это было слишком даже для его невезения!

Нужно было немедленно взять себя в руки и успокоиться. Даже знаменитая Чернобурка не умела летать, а со скованными ногами, полуголая, она в любом случае не убежала бы слишком далеко. Даже с его мечом. Подумав об оружии в руках полководицы, он притормозил. Сердце колотилось так сильно, что казалось, пробьёт доспехи, вырвавшись из груди.

Заставив себя собраться, юноша дышал.

«Всё, что из плоти и крови, можно убить или ранить», — говорил мастер Мархильт. Так, что-то ещё — полистать бы тептар, но нет времени, нужно вспомнить. «Если хочешь победить, представь, что воплощаешь победителя; если хочешь выжить — вспомни, что делали те, что погибли, и избегай этого». Ага, это уже ближе. Левр попытался представить себя Туригуттой или хотя бы кем-то из её воинов. Куда бы он отправился в бегах, скованный по рукам и ногам?

Он потёр руки. Вздохнул, вновь закрыл глаза, привалившись к стене. Постарался ощутить себя на месте пленницы. Ощутить тяжесть оков на запястьях. Чужой меч в руках…

Кузница. Прежде всего, нужно снять кандалы с ног. Левр ощутил холодок по затылку. Он немедленно вернулся к трактирщику.

Серый кот переключился на очередную миску с объедками. Трактирщик продолжал дремать у огня, вытянув к нему длинные худые ноги.