Манхэттен-Бич

– Нравится вам работать на верфи? – неожиданно спросил мистер Стайлз. – Чем вы там занимаетесь?

– Проверяю размеры мелких деталей для кораблей, – ответила Анна.

Ей казалось, что каждое ее слово вот-вот лопнет под грузом всего того, что она утаивает. Но он вроде бы проявляет непритворный интерес; а может, ему просто надоело ехать молча. Сначала Анна просто отвечала на вопросы, но неожиданно для себя разговорилась, и чем дальше, тем непринужденнее. Призналась, что ее тошнит от однообразных замеров, она мечтает стать водолазом. В конце концов, под градом расспросов она незаметно для себя пересказала ему вчерашнюю беседу с лейтенантом Акселом.

– Подонок, – сердито бросил он. – Болваны, все, как один. Пошлите их к чертям собачьим.

– Тогда я останусь без работы.

– Плюньте на вашу поганую работу. Идите работать ко мне.

Анна замерла, по-прежнему сжимая в руках Лидию, и ей показалось, что сестра прислушивается к разговору.

– Бросить работу на верфи?

– А что такого? Я буду платить вам больше, чем там.

– Я получаю сорок два доллара в неделю, не считая сверхурочных.

Декстер был явно поражен.

– Что ж, я буду платить не меньше.

В эту минуту Анна почувствовала странную, необъяснимую близость к отцу. Не то чтобы она живо представила его – воспоминания о нем были по-прежнему очень смутные. Скорее ей почудилось, что она стоит на железнодорожном перроне и точно знает: чуть раньше он тут был, и она пытается угадать, в какой он сел поезд. Впервые за много лет самый воздух вокруг затрепетал от его недавнего присутствия.

– А чем ваши люди занимаются? Те, кто на вас работает, – осторожно спросила она.

– Ну, бизнес у меня разнообразный. Одно заведение вам знакомо: тот ночной клуб, но он не единственный, есть еще несколько – здесь и в других городах. Есть и точки иного рода, однако они с теми… гм… взаимодействуют. Можно сказать, одно перетекает в другое.

– Ясно, – сказала Анна, хотя никакой ясности не чувствовала.

– Строго говоря, не все они легальны. Я считаю, что не закон, а сами люди должны решать, где и как им развлекаться. Разумеется, у вас на этот счет может быть иное мнение. Некоторым такие идеи не по нутру.

– Мое нутро переварит все, – заверила Анна.

Ей чудилось, будто она, как Алиса в Стране Чудес, протискивается в дверцы, которые становятся все меньше и меньше, и при этом понятия не имеет, куда они ведут.

– Потому-то я и предложил вам поработать у меня, – сказал он. – Предложение, считайте, бессрочное. Если оно вас заинтересует, я введу вас в курс дела.

По воспоминаниям детства дом мистера Стайлза виделся Анне неким замком на скалистом юру, а вокруг только снег и море. Но когда машина остановилась, Анна увидела жилой квартал: ряд особняков – да, больших, импозантных, но не более чем те, которые она видела поблизости от Бруклин-колледжа. Ее кольнуло легкое разочарование.

– Пойду достану кресло, – сказал Декстер.

Когда он вынул кресло из багажника, машину качнуло.

– Вот, Лидди, мы и приехали, – тихонько проговорила Анна. – Отсюда до моря рукой подать.

Дверца распахнулась, и мистер Стайлз взял Лидию с рук сестры. Анна вышла из машины и нутром почуяла, что в конце улицы, под серым пологом неба, дремлет океан – совсем как человек. Ветер развеял ее аккуратный валик волос, из него, поблескивая, посыпались шпильки.

В вестибюле, пока Анна раскладывала и застилала инвалидное кресло, ее сестра спокойно лежала на руках у Декстера. Он уже стал привыкать к ее судорожным гримасам и немигающему взгляду. Когда все было готово, он посадил Лидию в кресло, и Анна зафиксировала ее ремнями. Подковообразный упор поддерживал голову Лидии в приподнятом положении. Пальцы скрючены, руки согнуты в запястьях; Декстера так и подмывало распрямить их силой.

– Как это с ней случилось? – спросил он.

– Во время родов.

– Я имею в виду – почему?

– Из-за нехватки воздуха.

– Но почему? Нехватка-то отчего? – не скрывая раздражения, спросил Декстер.

Если затруднение оказывалось ему не по зубам, он начинал злиться.

– Этого никто не знает.

– Кто-то непременно знает. Будьте уверены. Ее надо показать хорошему врачу.

– Врач есть, и он наблюдает ее много лет.

Анна тем временем делала именно то, чем хотел заняться он: она понемногу выпрямляла согнутые запястья, чтобы закрепить их манжетами на ручках кресла; движения были проворные и в то же время бережные.

– Он хоть помог ей? Доктор ваш?

– Ее вылечить невозможно.

– Что же это за врач, если он готов смириться с тем, что пациенту станет только хуже?

– Наверно, он пытается нас утешить.

– Отличная работенка, везет же некоторым, – буркнул он и заметил, что она вздрогнула. Видимо, вдоволь наслушалась советов.

– Может, вывезем ее на воздух? – предложила она.

– Да, конечно, – спохватился пристыженный Декстер. – Выход рядом.

Он направился в гостиную, а оттуда к выходу; Анна последовала за ним. За окнами распласталась серая искрящаяся равнина. Казалось, там царит покой, но едва Декстер открыл входную дверь, на них налетел свирепый ветер. Калека вздрогнула всем телом, будто ее ударили.

– Тут слишком холодно! – вскрикнула ее сестра. – Я ее недостаточно укутала.