Манхэттен-Бич

В спальню вернулась мисс Фини, склонилась к сестре и ловко натянула на ее сведенные судорогой руки темно-синее шерстяное пальто. Такая сноровистость сама собой не приходит, размышлял Декстер; сразу видно, что она годами ухаживает за сестрой. Всю жизнь.

Он приподнял калеку на кровати и взял на руки. Только уловив запах ее тела, он осознал, что опасался тяжелого духа, типичного для плохо проветриваемых помещений. Но от нее пахло свежестью, прелестным цветочным ароматом, характерным для женских кремов и шампуней. Так пахнет от девушки, которая с утра приняла ванну и, дочиста брея ноги, высунула из пены только пальчики. Стараясь не стукнуть калеку головой о притолоку, он внес ее в гостиную; золотистые волосы рассыпались по его рукаву.

– Как ее зовут? – спросил он.

– Ох, простите! Лидия. Лидия, это мистер Стайлз. Он любезно предложил свозить нас на пляж.

Не совсем так, криво усмехнулся Декстер, шагая к выходу следом за мисс Фини с ее сестрой на руках. Когда он снова взглянул на Лидию, она уже открыла глаза и пристально смотрела ему в лицо. Этот зрительный контакт физически поразил Декстера: ощущение было такое, что в него вцепились две руки. Ярко-синие глаза, не моргая, уставились на него, точь-в-точь как глаза кукол, с которыми в детстве играла Табби.

Спускаясь по лестнице со своей ношей, он поглядывал на грязные стены и ступнями нащупывал лестничные повороты. Это было непросто.

– Какая она сегодня спокойная, – восхитилась шедшая следом здоровая сестра. Она несла складное инвалидное кресло, на вид оно было потяжелее Лидии. – А когда ее несет Сильвио, она хнычет и кричит.

– Я польщен.

Когда они вышли на улицу, мисс Фини окликнула пару ребятишек по имени и поздоровалась. Декстер перевалил калеку на другую руку, чтобы открыть заднюю дверь машины и положить увечную девушку на заднее сиденье, но ее сестра поспешно сказала:

– Если вы не против, мы бы предпочли ехать на переднем сиденье.

– Но сзади больше места.

– Я хочу, чтобы она все видела.

– Как угодно.

Ее торопливость передалась и ему; он быстро обошел автомобиль и открыл переднюю дверцу. Мисс Фини скользнула на сиденье, и Декстер передал калеку-сестру ей на руки. Даже в машине серии 62 переднее сиденье для двоих тесновато. Он запер переднюю дверцу изнутри, и тут до него дошло, что он очень рассчитывал вернуться к роли водителя, а не спутника этих девушек.

Доброе дело не нуждается в оправданиях, всякий раз повторял отец, поручая маленькому Декстеру отнести миску с недоеденными фрикадельками бездомным и бродягам, слонявшимся возле увеселительных заведений неподалеку от его ресторана. И теперь, засовывая тяжелое инвалидное кресло в багажник, Декстер бормотал себе под нос: Доброе дело не нуждается в оправданиях.

Отъехав от детей, он направился прямиком назад, во Флэтбуш. Если так пойдет и дальше, то к обеду он уже будет в “Никербокере”, решил Декстер и приободрился. На соседнем сиденье послышалось хныканье.

– Она разговаривать может? – спросил он.

– Раньше умела. Не разговаривать, а только повторять слова.

– Это уже речь, правда? А насколько она ее понимает?

– Этого мы не знаем.