Маоисты. Филиалы Пекина в Западной Европе

Между тем стали обнаруживаться первые разногласия между Гриппа́ и Пекином. Гриппа́ утверждал, что проживающие в Китае эксперты отдела пропаганды ЦК КПК во главе с влиятельным американцем Риттенбергом в мае 1967 года разослали верным Пекину западноевропейским коммунистам листовку с выпадами против него, Гриппа́. Мотивы и цели этого шага неизвестны до сих пор. По-видимому, Пекин хотел дать понять, что следует больше ориентироваться на Пекин, а не на Жака Гриппа. Возможно, китайцы намеревались в ходе культурной революции несколько сбить с него спесь. Но Гриппа́ перешел к активной обороне, как он уже не раз поступал в своей жизни, будь то в июле 1943 года против жестокой несправедливости эсесовских охранников или в 1962—1963 годах против своих единомышленников. В конце 1967 года он опубликовал в «Вуа дю пёпль» несколько пространных статей, в которых характеризовал Риттенберга как «специалиста по части извращения слов и идей», обвинял его в искажении идей Мао Цзэ-дуна. Вскоре Гриппа́ получил от Албанской партии труда письмо личного характера, содержавшее угрозы применения против него санкций. Но озлобленный Гриппа́ не одумался. Наоборот, он распространил свои идеологические нападки на всех иностранцев в отделе пропаганды ЦК КПК, упрекал их в измене подлинным тезисам КПК, в проведении «чёрной линии антикоммунизма в форме неоревизионизма с левой фразеологией»[389]. В открытом письме Пекину по случаю национального праздника он писал: «Группа, лживо выдающая себя за «главный пролетарский штаб», а на деле являющаяся главным штабом контрреволюции в Китае, искажает и фальсифицирует марксистско-ленинские работы, особенно произведения Лю Шао-ци и большинство работ Мао Цзэ-дуна. Она ведёт свою грязную работу в целях обмана, вопиющим образом искажает и извращает марксизм-ленинизм. Подобная деятельность фальсификаторов показывает, что эти люди способны на самую низкую подлость»[390]. Тот самый человек, который в конце августа 1966 года одним из первых иностранцев с великой гордостью и радостью принял в Пекине нарукавную повязку хунвэйбинов, теперь прослыл «брюссельским бунтарем», нападающим на порядки в Китае. «Вуа дю пёпль» больше не помещала материалов из «Пекин энформасьон», которая, по мнению Гриппа́, стала антимарксистским органом. По словам «Вуа дю пёпль», культурная революция в Китае превратилась в «политическую, культурную и идеологическую контрреволюцию», являет собой пример «одного из величайших предательств во всей истории рабочего движения»[391]. Мао Цзэ-дун, всё ещё защищаемый Гриппа, стал теперь в его глазах бедной жертвой своего окружения: «Эту псевдоидеологическую барахолку, устроенную контрреволюцией в Китае, мы по праву называем «неоревизионизмом и левацкой фразеологией». Там вы найдёте троцкизм, анархизм, догматизм, старый и новый ревизионизм и даже фашизм, короче говоря, там вы найдете всё, что угодно, но только немарксистско-ленинские принципы. Этот пропагандистский арсенал религиозного культа личности поднят на уровень, какого история до сих пор ещё не знала. Приходится лишь удивляться, что, будучи объектом этого культа, он [Мао Цзэ-дун] не видит, что стал жертвой бессовестных авантюристов, которые беззастенчиво дискредитируют его, превращают в объект насмешек»[392].

Имея своё собственное представление о марксизме-ленинизме, Гриппа́ во время пребывания в Тираде предпринял попытку оторвать Албанию от Китая, но албанские руководители «одобрили контрреволюционную политику китайских неоревизионистов»[393] и тоже отмежевались от него и отказали в поддержке. Отнюдь не случайно стал сокращаться объём газеты «Вуа дю пёпль», и Гриппа впервые вынужден был обратиться к читателям с просьбой о финансовой поддержке.

В начале 1968 года Гриппа установил контакт с ЦК Коммунистической партии Кубы. Ещё весной 1966 года он поносил Фиделя Кастро как реакционера и антикоммуниста, изобличал его во лжи, а теперь стал утверждать, что позиция Гаваны соответствует его концепции, и вместе с остатками своей группы в октябре 1968 года переметнулся на сторону Кубы[394]. Так самая крупная пропекинская партия Западной Европы выпала из рядов прокитайских осколочных групп. Китайские и албанские газеты больше ничего не писали ни о нём, ни о аго партии. В сентябре 1960 года из бывшего здания ЦК на ручной тележке вывезли последние папки с бумагами, и с тех пор помещение пустует.

«Коммунистическая (марксистско-ленинская) партия Бельгии»