Маргиналы в советском социуме. 1930-е — середина 1950-х годов

Российские ученые активно включились в изучение проблем депортации и спецпоселения в 1990-е гг. После снятия политических запретов на изучение репрессивных аспектов национальной истории, открытия секретных фондов государственных и партийных архивов тема этнических депортаций стала активно разрабатываться российскими историками[1027]. В работах этого периода анализируется командно-административная система в СССР, затронута практика и политика репрессий, начато изучение порядка формирования и функционирования системы ГУЛАГ НКВД[1028].

Как и зарубежные исследователи, российские ученые последовательно прошли путь от обработки свидетельских оценок до анализа закрытых прежде материалов фондов МВД. Оперируя первоначально материалами переписи 1939 г. и сравнивая их с последующими переписями, исследователи определяли прямые и косвенные потери переселенных народов на уровне условных оценок. К середине 1990-х гг. в научный оборот были введены секретные прежде материалы НКВД — МВД, извлеченные из центральных и местных архивов бывшего СССР. Именно эти источники, несмотря на их неполноту и неточности, позволили получить достаточно репрезентативную картину этнической ссылки.

В отличие от зарубежных коллег, российские историки много внимания уделяли вопросам статистики этнической ссылки. Практически в любой публикации, затрагивавшей ту или иную проблему этнических депортаций и спецпоселения, приводились статистические данные. Вероятно, это было вызвано тем, что российских ученых едва ли не в первую очередь интересовали масштабы процессов принудительных переселений 1940–1950-х гг.

Одним из первых к исследованию перипетий насильственного переселения народов обратился Н. Ф. Бугай. Именно он начал извлечение источников по данной проблеме из секретных партийных и ведомственных архивов. На его счету данные о депортации почти всех этносов СССР. Отличительной особенностью работ Н. Ф. Бугая является богатый эмпирический материал, практически впервые введенный автором в научный оборот. Публикации рассекреченных источников позволили представить общую картину депортаций народов СССР.

С 1990 г. публикуются статьи В. Н. Земскова, в которых обнародованы подборки статистических материалов из архива ГУЛАГ НКВД СССР о народах, депортированных в годы Великой Отечественной войны. В. Н. Земсков привел также данные о разных категориях этнических депортантов — выселенных, репатриированных, местных, мобилизованных. В отличие от Н. Ф. Бугая, объектом изучения В. Н. Земскова являются все спецконтингенты, находившиеся в условиях спецпоселения вне зависимости от оснований переселения. Итогом более чем десятилетнего изучения спецпоселения явилась монография «Спецпоселенцы в СССР. 1930–1960»[1029], которая содержит наиболее полные обработанные данные о принудительно переселенных группах населения. В связи с тем, что в 1940-е гг. депортации и спецпоселение стали носить преимущественно этнический характер, значительная доля данных касается этнической ссылки.

Большой объем статистической информации содержит монография П. М. Поляна «Не по своей воле…»[1030]. В исследовании, проведенном на стыке географии и истории, автором подробно проанализированы принудительные миграции в СССР и проведен их сравнительный анализ в различные исторические периоды.

Один из томов масштабного сборника документов «История сталинского ГУЛАГа»[1031] содержит статистическую информацию о спецссылке, основанную на документообороте репрессивных органов СССР (НКВД, МВД), в подчинении и под контролем которых находились репрессированные народы.

Значительный массив документов, в том числе статистического характера, содержится в работе В. А. Бердинских «Спецпоселенцы: политическая ссылка народов Советской России»[1032]. На основе архивных материалов и воспоминаний спецпоселенцев автор исследует механизм депортации и систему спецпоселений, а также дает оценку методам деятельности НКВД.

Значительный вклад в разработку темы внесли сибирские и уральские историки, которые в своих исследованиях затронули широкий круг проблем этнической ссылки. В частности, ими поставлены вопросы теоретического и практического существования в советском государстве тоталитарного режима и осуществления репрессивной политики, проанализирована демографическая политика, рассмотрены вопросы существования специальной («кулацкой») ссылки[1033]. Особенностью работ сибирских и уральских историков является обширный статистический материал, используемый в исследованиях. Это объясняется тем обстоятельством, что большое число статистических данных содержится в местных архивах Сибирского и Уральского регионов, что связано, в свою очередь, с тем, что Сибирь являлась основным местом расселения депортированных народов, а Урал — местом их трудового использования.