Марианна и таинственный князь (СИ)

Марианна с какой-то внутренней дрожью взяла под руку Коррадо.

— Давайте выйдем в сад.

Марианна кивнула, не в силах что-либо произнести. Горло сдавило, а сердце сильно стучало в груди. Она не могла оторвать взгляда от своего мужа. Казалось, это сон. Неужели он здесь, рядом с нею, живой и сильный?

Они вышли в сад и сделали несколько шагов по вымощенной голубой мозаикой дорожке мимо кустов роз и густой массы сверкающих георгин, которые поблескивали, как крошечные огни фейерверка. Марианна вдохнула свежий воздух, почувствовав себя легче. Разновидности цветов и их ароматов действовали успокаивающе. Марианна ещё раз взглянула на князя. Он задумчиво смотрел на ночное, темно-синее небо, и в его синих очах отражались звезды.

Оказавшись близко к нему, Марианна снова ощутила запах лаванды и шафрана, запомнившейся ей с прошлой ночи, мимолетное воспоминание о странных событиях той ночи, когда каннибалы пытались её поймать. Она не могла удержаться, чтобы не задать внезапно загоревшийся на губах вопрос.

— Так это вы, не так ли, спасли меня в ту ночь, выстрелив в вазу и отвлекая внимание людоедов?

— Я и не думаю отрицать. Это действительно был я. Но как вы догадались?

— Мне подсказал запах лаванды и шафрана. В ту памятную ночь я его также почувствовала. Но Коррадо, неужели вы за мной следили?

— Я не назвал бы это слежкой. Скорее желание уберечь вас от опасности. Я был уверен, что вы вновь окажетесь в ловушке, поэтому послал слуг следом за вами. При малейшей опасности те должны были всё мне сообщить. Именно они и сообщили о каннибалах. Я сел на коня, ну, а остальное вам известно.

На секунду Марианна, замолчав, сорвала фиалку и стала вертеть её в своих руках.

— Но для многое так и осталось загадкой, — вдруг произнесла она. — Почему вы открыли свое лицо? Насколько мне известно, вы всегда старались скрыть свою тайну.

— Причина заключена в одном слове…

— Каком?

— Ребенок. Разве вы забыли о мотиве нашего брака? Когда мой старый друг, Готье де Шазей, рассказал мне о своей крестнице, она носила ребенка от Наполеона. Сделав ее своей женой, я получал наследника, достойного продолжать наш древний род, ребенка, на которого я не смел надеяться и которого я навсегда отказался произвести на свет, чтобы не продолжать действие нависшего над нашим родом проклятия. Этого ребенка вы потеряли в ту печальную и ужасную ночь. Но теперь вы носите другого!

Внезапно покраснев, Марианна вскочила, словно ее ужалила оса. Теперь все стало ясным, даже слишком и настолько, что она побоялась поверить в это.

— Не хотите же вы сказать, что вы жела…

— Да! — оборвал он. — Я желаю, чтобы вы сохранили этого ребенка. Видите ли, я незаметно следил за домом Северины. Она единственная, кого вы могли просить о подобной услуге без особого риска для вашей жизни. А этого я не хотел никоим образом! Видите ли, когда я понял, что вы снова ожидаете ребенка, моя надежда воскресла…

Марианна буквально встала на дыбы.

— Надежда? Осторожней с этим словом! А вы знаете, вы, которому известно многое, от кого этот ребенок?

Князь утвердительно кивнул, но ничем не выразив свои чувства. Перед этим бесстрастным лицом Марианну охватил гнев.

— Вы знаете это? — вскричала она. — Вы знаете, что этот лакей насиловал меня, заставляя выносить это снова и снова, меня, вашу супругу, на протяжении недель в ходе которых я думала, что сойду с ума, и вы посмели сказать, что эта голгофа воскресила в вас надежду? А вам не кажется, что вы перешли границы дозволенного?

— Я не думаю! — холодно отпарировал он. — Дамиани заплатил свой долг вам. За то, что он заставил вас вынести, я убил его, а также трех его колдуний.

— Но меня мутит при одном воспоминании об этом человеке! И я ненавижу то, что ношу в себе, эту «вещь», которую я отказываюсь назвать ребенком и которую не хочу произвести на свет Божий, вы слышите? Я не хочу этого ни за какую цену!

— Вам надо смириться! Хотите вы или нет, эта, как вы говорите, «вещь» — человеческое существо, уже оформившееся, и просто ваша плоть и кровь. Это часть вас и создается из того же материала…

Как ребенок, который отбивается от грозной очевидности, Марианна запротестовала:

— Нет! Нет! Это невозможно! Я не хочу, чтобы это произошло…

— Почему же? Вам этот ребенок не нужен, вы даже хотели избавиться от него, так почему же не поступить более благоразумнее и не отдать этого ребенка мне? Вы успокоите свою совесть и даже сохраните свое здоровье, а я получу долгожданного наследника.

Марианна посмотрела на Коррадо. Этот взгляд, полный грусти и тоски… Может, в самом деле поступить благоразумнее? Не способная найти ответ на его реплику, Марианна с тоской смотрела на фигуру в синем сюртуке. Коррадо, ожидая ответа, мерил шагами лужайку.

Но сейчас Марианна была неспособна дать точный ответ. Она почувствовала, как гнев утихает. Понимая, что трудный момент наступил, она призвала на помощь для борьбы все свое мужество. Ее голос прозвучал миролюбиво, но упрямо:

— Нет! Я не хочу. И вы не имеете права просить меня об этом, зная, что этот ребенок вызывает у меня отвращение.

По-прежнему не глядя на нее, он сказал: