Марианна и таинственный князь (СИ)

— Как всякая испанка. Она знает, что я не люблю её по-настоящему, но она надеется на уважение, привязанность и на то, что я хотя бы внешне придам нашему браку оттенок если не любви, то полного согласия.

Марианна поймала полный грусти взгляд Язона. Как бы он не говорил с преувеличенно бодрым видом, как бы он не улыбался, а глаза всё равно его выдавали. И было в них столько грусти, что мысли Марианна перенеслись к другому, с таким же взглядом, её супругу, князю Сант-Анна. Был ли он несчастен? Думал ли хоть иногда о своей супруге?

Марианна посмотрела на небо. Оно сияло голубым светом, как глаза Коррадо. Только здесь они казались ей веселыми и не было в них той смиренной грусти. Они сверкали и радовались. И Марианна поняла, что, любуясь безоблачным небом, счастливо улыбается.

========== Глава 13 ==========

День уходил в оранжевом неистовстве заката за холмами Сен-Клу. где легкий бриз неторопливо вращал крылья ветряных мельниц. На променаде Лоншана было очень людно, целый сверкающий мир блестящих красивых всадников, светлых туалетов и разноцетных мундиров. Вечер был такой приятный, что Марианна решила продлить удовольствие и возвращаться домой не спеша.

Она откинулась на зеленые бархатные подушки в обновленном экипаже, подаренном Аркадиусом в качестве сюрприза — открытую коляску, заказанную им у каретника Келлера. Сверкающая медью коляска выглядела роскошной и оказалась очень удобной. Многие поглядывали на великолепный экипаж и ту, кто его занимал: женщины с любопытством, мужчины с видимым восхищением, вызванным как полулежавшей на подушках очаровательной женщиной, так и четверкой липицанов, которыми уверенно управлял надутый от гордости в новой, черной с золотом ливрее Гракх. Некоторые гуляющие, узнав Марианну, адресовали ей поклоны или улыбки. Молодая женщина оживлялась, заметив знакомое лицо, и снова задумывалась, вдыхая тепловатый воздух, напоенный сладким ароматом цветущих акаций и каштанов.

Прием у Императора совершенно не так прошел, как ожидала Марианна. Вначале молодая женщина поприветствовала Их Величества Императора и Императрицу. Последняя, украшенная розами и серебряным сутажом, ещё больше растолстела. Она лишь недовольно взглянула с отвисшей губой, знаменитой губой Габсбургов, на Марианну и произнесла неприятным голосом:

— Бонжур!

Тем временем расторопный Дюрок представлял Марианну Наполеону I и Марии-Луизе.

— Ваше Величество, соблаговолите позволить мне представить, как было приказано, Её Светлейшее Сиятельство княгиню Коррадо Сант-Анна, маркизу д’Ассельна де Вилленев, графиню Каппанори, Галлено и…

Император спокойно выслушал весь этот перечень титулов и только сказал:

— Мы также очень рады поздравить вас со вступлением в брак и засвидетельствовать, что вы не изменились. Вы остались такой же прекрасной!

Потом всё тот же Дюрок проводил Марианну для частной аудиенции в рабочий кабинет Наполеона. Там Император, ничуть не изменившись, оставаясь таким же низкорослым, с блеском серых глаз, разве что круги под глазами говорили о бессоных ночах, вновь встретился с Марианной. Его матово-бледная кожа пожелтела той желтизной, которую приобретает, старея, слоновая кость. Щеки сильней подчеркивали синеву под глазами и усталые складки у рта.

— Садись, — отрывисто бросил он, — и рассказывай!

— Рассказывать…, но что? — мягко спросила Марианна.

— Да всё… об этом сногсшибательном браке! Можешь не объяснять причину, я знаю её.

— Ваше Величество знает причину?

— Конечно. Оказалось, что Констан питает слабость в тебе. Когда я узнал об этом… браке, он мне всё рассказал, только чтобы ты избежала моего самого величайшего гнева!

Было ли это следствием тлевшего до сих пор под пеплом безразличия того самого гнева, но внезапно кулак Наполеона с силой обрушился на бюро.

— Почему ты мне ничего не сказала? Я имел право, мне кажется, быть предупрежденным… и немедленно.

— Без сомнения! Но, сир, могу ли я спросить у Вашего Величества, что бы это изменило?

— Изменило… в чём?

— Скажем… в дальнейшем развитии событий. И затем, я действительно не видела возможности, после того, что произошло в тот вечер, снова просить аудиенции у Вашего Величества, чтобы сообщить новость. Я опасалась оказаться слишком не к месту среди торжества вашей свадьбы. Лучше было исчезнуть и найти выход из положения своими собственными возможностями.

Наполеон велел всё честно рассказать касательно замужества. Марианна вздохнула и рассказала, но многое скрыла. Она умышленно умолчала об той безумной ночи со статуей, тайне Коррадо, убийстве Маттео Дамиани и, конечно, о своей беременности. Она только не скрыла, что ребенок Наполеон мертв, так как произошёл выкидыш.

— Как это произошло? — глухо поинтересовался он, прикрыв глаза.

— Я простудилась, и ребёнок… ребенок, оказывается, тоже пострадал, — солгала Марианна, чувствуя себя всё хуже и хуже.