Читаем Мария Стюарт полностью

Не будут изменять. Вам перейдет

То, что на мне сейчас в пути к могиле.

Позвольте мне облечься в блеск земной

В последний раз перед уходом к небу.

(Женщинам.)

Алиса, Розамунда и Гертруда,

Вам жемчуг мой и платье отдаю.

Пусть будут вам на радость украшенья.

Что Маргариты в мужниной вине

Я не корю, докажет завещанье.

Она достойней и несчастней всех.

Твое богатство, дорогая Анна,

Не в золоте, но в памяти моей.

Тебе платок я этот вышивала

И слезы жгучие в него вплела.

Им завяжи глаза мне у помоста,

Последнюю мне службу сослужи.

К е н н е д и

О Мельвиль, Мельвиль!

М а р и я

А теперь приблизьтесь,

Придите и примите от меня

Последнее «прости».

(Протягивает им руки.)

Покрывая руки Марии поцелуями и обливая горячими слезами, все падают к ее ногам.

Прощай, Алиса!

Я, Бергойн, вас за все благодарю.

Прощайте, Маргарита и Гертруда.

Как губы у тебя горят! Была

Я ненавидима, но и любима!

Дай Бог тебе, Гертруда, жениха,

Достойного твоей души горячей.

Ты избрала счастливейшую часть,

Христовою невестой станешь,

Берта, Исполни свой обет. Учись на мне.

Обманчивы земли мирские блага.

Ну, а теперь пора. Прощайте все.

Прощайте все. Прощайте все. Прощайте.

(Стремительно от них отворачивается.)

Все, кроме Мельвиля, уходят.

<p>Явление седьмое</p>

Мария, Мельвиль.

М а р и я

Мирское все я привела в порядок

И ни пред кем не остаюсь в долгу.

Меня томит другое и мешает

Больной душе беспечно взвиться ввысь.

М е л ь в и л ь

Открой заботы преданному другу.

М а р и я

Я на пороге вечности стою

И скоро пред судьей небес предстану.

Просила, но добиться не могла

К себе священника-единоверца.

Причастья не хочу из чуждых рук,

И с Господом уйду непримиренной.

М е л ь в и л ь

Утешься. Жар благочестивых чувств

Ценнее соблюдения обрядов.

Насилье может руки нам связать,

Но сердце верующих рвется к Богу.

Слова мертвы, и вера лишь жива.

М а р и я

О Мельвиль! Вера ищет воплощенья,

Душа святыню жаждет осязать.

Бог человеком стал, и в зримом теле

Оставил нам незримые дары.

Нам церковь служит лестницею к небу.

Блаженны в единеньи, сообща

Присутствующие на литургии.

Я Божьей благодати лишена,

Она ко мне в тюрьму не проникает.

М е л ь в и л ь

Она к тебе проникла. Бог тебе

Ниспосылает дар святого духа.

Всесильна вера. У нее в руках

Цветами зацветает мертвый посох,

Тот, кто из камня воду источил,

Алтарь построить может средь темницы

И этот кубок превратить в потир.

(Берет кубок, стоящий на столе.)

М а р и я

Я правильно вас понимаю, Мельвиль?

Я поняла! Я поняла! Здесь нет

Ни церкви, ни священника, ни чаши,

Однако ведь спаситель говорит:

«Лишь двое соберутся где во имя

Мое, незримо буду я меж них».

Вы для меня непосвященный пастырь,

Вы Божий вестник, мне принесший мир.

Вам исповедуюсь я на прощанье,

Прощенье получу из ваших уст.

М е л ь в и л ь

Ты сердцем угадала, королева,

Часть правды. Так узнай же всю ее.

«Ни пастыря, ни церкви, ни святыни»,

Сказала ты? Священник этот я.

Перед тобой дары святые в чаше.

(Обнажает голову со следами

пострижения и показывает золотую

чашу со святыми дарами.)

Чтоб проводить тебя, я посвящен,

Дары же эти освятил сам папа.

М а р и я

Так на пороге смерти мне дано

Еще такое счастье! О, как часто

Ждала я избавленья на земле,

Обманываясь в нем. Спасенье свыше

Пришло ко мне, когда я не ждала,

И прежний мой слуга — служитель неба.

Как предо мной колени он склонял,

Во прахе я лежу пред ним.

(Опускается перед ним на колени.)

М е л ь в и л ь (осеняя ее крестом)

Во имя

Отца, и Сына, и Святого духа.

Мария, королева! Обещай

Всю правду исповедать Богу правды.

В глубь сердца без утайки загляни.

М а р и я

Оно до глубины ему открыто.

М е л ь в и л ь

Скажи, в каком грехе тебя винит

С твоей последней исповеди совесть?

М а р и я

Дышала злобой я, лелея месть

Моей губительнице. Я молила

Прощения у Бога, а сама

Ей не прощала.

М е л ь в и л ь

Искренне ль об этом

Жалеешь ты и твердо ль приняла

Решенье жизнь покинуть примиренной?

М а р и я

Да, как пред Богом, искренне!

М е л ь в и л ь

В каких

Еще грехах твоя душа повинна?

М а р и я

Не только злобу, грешную любовь

Питала я не к Богу, к человеку.

Он предал, обманул меня и шлет,

Отрекшись от меня, на эшафот.

М е л ь в и л ь

Покаялась ли ты и до конца

От человека к Богу обратилась?

М а р и я

Я выдержала этот трудный бой,

И уз земных не знаю над собой.

М е л ь в и л ь

Припомни остальные согрешенья.

М а р и я

Кровавая старинная вина,

Отпущенная в те же времена,

Мне преграждает путь виденьем ада

В преддверьи рая, пред его оградой.

Преступника я мужу предпочла,

Его убийце руку отдала.

Искуплен грех, но мучит беспрестанно

И никогда не заживает рана.

М е л ь в и л ь

Не вспомнишь ли иной какой вины?

Неисповеданной, неискупленной?

М а р и я

Нет, я вам исповедалась во всем.

М е л ь в и л ь

Всеведущ Бог, и церковь не прощает

Неполной исповеди. Этот грех

Приводит к вечной смерти без спасенья.

М а р и я

Так, значит, я навеки спасена:

Перейти на страницу:

Похожие книги

Афганистан. Честь имею!
Афганистан. Честь имею!

Новая книга доктора технических и кандидата военных наук полковника С.В.Баленко посвящена судьбам легендарных воинов — героев спецназа ГРУ.Одной из важных вех в истории спецназа ГРУ стала Афганская война, которая унесла жизни многих тысяч советских солдат. Отряды спецназовцев самоотверженно действовали в тылу врага, осуществляли разведку, в случае необходимости уничтожали командные пункты, ракетные установки, нарушали связь и энергоснабжение, разрушали транспортные коммуникации противника — выполняли самые сложные и опасные задания советского командования. Вначале это были отдельные отряды, а ближе к концу войны их объединили в две бригады, которые для конспирации назывались отдельными мотострелковыми батальонами.В этой книге рассказано о героях‑спецназовцах, которым не суждено было живыми вернуться на Родину. Но на ее страницах они предстают перед нами как живые. Мы можем всмотреться в их лица, прочесть письма, которые они писали родным, узнать о беспримерных подвигах, которые они совершили во имя своего воинского долга перед Родиной…

Сергей Викторович Баленко

Биографии и Мемуары
Достоевский
Достоевский

"Достоевский таков, какова Россия, со всей ее тьмой и светом. И он - самый большой вклад России в духовную жизнь всего мира". Это слова Н.Бердяева, но с ними согласны и другие исследователи творчества великого писателя, открывшего в душе человека такие бездны добра и зла, каких не могла представить себе вся предшествующая мировая литература. В великих произведениях Достоевского в полной мере отражается его судьба - таинственная смерть отца, годы бедности и духовных исканий, каторга и солдатчина за участие в революционном кружке, трудное восхождение к славе, сделавшей его - как при жизни, так и посмертно - объектом, как восторженных похвал, так и ожесточенных нападок. Подробности жизни писателя, вплоть до самых неизвестных и "неудобных", в полной мере отражены в его новой биографии, принадлежащей перу Людмилы Сараскиной - известного историка литературы, автора пятнадцати книг, посвященных Достоевскому и его современникам.

Альфред Адлер , Леонид Петрович Гроссман , Людмила Ивановна Сараскина , Юлий Исаевич Айхенвальд , Юрий Иванович Селезнёв , Юрий Михайлович Агеев

Биографии и Мемуары / Критика / Литературоведение / Психология и психотерапия / Проза / Документальное