Марина Цветаева. Письма. 1928-1932

Впервые — Русская газета. С. 12. (Без указания даты). Печ. по хранящейся в архиве составителя копии.

42-31. С.Н. Андрониковой-Гальперн

Медон, 20-го июля 1931 г.

               Дорогая Саломея,

Только что отказ от Commerce, куда я через знакомую Д<митрия> П<етровича> пыталась устроить своего франц<узского> (и злосчастного!) Мо́лодца. (Кстати, г<оспо>жа Бассиано [1444] пишет с большими синтаксическими ошибками, очевидно итальянский муж слинял).

Ну что ж, по-ахматовски:

Одной надеждой меньше стало —
Одною песней больше будет! [1445]

Пока что собираю С<ергея> Я<ковлевича> на море (Ille de Batz, Бретань) на две недели — в долг (который надеялась вернуть из Commerce. А вместо франц<узских> сотен — один итальянский синтаксис!)

Остаюсь без ничего и очень прошу Вас, милая Саломея, если можно прислать июльское иждивение.

Кстати 22-го новый месяц — и новые надежды!

Пишу хорошие стихи.

Обнимаю Вас

                             МЦ.

Мур: — «Мама, какая у Вас голова круглая! Как раз для футбола! Вот я ее отвинчу и буду в нее играть ногами».

_____

— Мама, если бы я был Бог, я бы всегда делал хорошую погоду. Значит, я умнее, чем теперешний Бог.

Впервые — СС-7. С. 141–142. Печ. по СС-7.

43-31. С.Н. Андрониковой-Гальперн

               Дорогая Саломея,

Сердечное спасибо.

О провале Мо́лодца я Вам писала? Вот он «goût pas trop sûr de la (ou des!) Princesse (— cesses!)» [1446] — то́, о чем меня предупреждала приятельница Д<митрия> П<етровича> — прелестная старо-молодая англо-француженка, сдающая русское «bachot» [1447].

С<ергей> Я<ковлевич> слава Богу уехал, сейчас в Ardèch'e около Валанса[1448] в деревне, ловит раков. Пробудет сколько денег хватит, часть пребывания нам подарили.

Что с Ва́шим летом?

Обнимаю

                             МЦ.

Медон, 29-го июля 1931 г.

Впервые — СС-7. С. 142. Печ. по СС-7.

44-31. Н. Вундерли-Фолькарт

Meudon (S. et О.)

2, Avenue Jeanne d'Arc

11-го августа 1931 г.

               Милостивая государыня!

Сердечно благодарю за прелестный пучок лаванды, да будет жизнь Ваша столь же благоуханна, как сейчас моя комната.

Странно: накануне вечером мне опять случилось так долго (и напрямик) думать о Вас: где Вы, как Вам живется и помните ли Вы еще обо мне, а утром, словно аромат в воздухе, — Ваша посылка! Однажды я так же — запросто — послала Р<ильке> ракушки и морскую гальку из Вандеи, ракушки — зов, а камушки — подпись (между ними — морская изморось!) и несколько дней спустя получила от него «Verger» [1449] с таким посвящением:

Прими песок и ракушки со дна
французских вод моей (что так странна!)
души… Хочу, чтобы ты увидела, Марина,
пейзажи всех широт, где тянется она
от пляжей Cote d'Azur [1450]

в Россию, на равнины.                                            Р<ильке>

(Конец июня 1926)

Мюзот.[1451]

Прочитав позже в Вашей р<ильковской> книжке о Родене: «Le poete s'exprime par des mots, le sculpteur par des actes» [1452], я вспомнила, как мы с ним обменялись этими дарами [1453].

Сегодня Вы действуете как скульптор!

Тысячекратное Вам спасибо и — человеку все мало! — все-таки просьба: сказать мне однажды еще и словами, как Вам живется, каково Вам и Вашей душе, и удалось ли Вам еще раз навестить деревья-гиганты Вашего детства (на Боденском озере?), — многое и все.

Вышел ли следующий том писем Р<ильке>? [1454] Наверное, нет — из-за кризиса. Жаль. Жива ли еще его мать? [1455] Все это и многое другое мне хочется знать.

А пока — обнимаю Вас от всего сердца.

                             Марина Цветаева-Эфрон

P.S. Надеюсь, Вас порадует мое ответное деяние — эта древняя-древняя вещь из татарского Крыма, привезенная мной еще из России [1456].

Впервые— Небесная арка. С. 192. СС-7. С. 364–365. Печ. по СС-7.

45-31. Н. Вундерли-Фолькарт

Meudon (S. et О.)

2, Avenue Jeanne d'Arc

19-го августа 1931 г.

               Милостивая государыня!

Это не письмо (письмо следом!), пишу Вам глубокой ночью — сегодня после трехнедельного отсутствия вернулся муж из своей санатории [1457], а завтра, рано утром, дочь уезжает к друзьям в Бретань [1458], — и вот целый день я распаковывала и упаковывала вещи, поэтому совсем глупа и тупа.