Марино Фальеро, дож венецианский

Я отдохну; я так устал от бала;
Он всех шумнее был за эту зиму,
Но, странно, не развлек меня. Не знаю,
Что за тоска вошла мне в душу, но
И в вихре танца, взор во взор с любимой,
Ладонь в ладонь с прекрасной дамой сердца
И то меня давила тягость; холод
Сквозь душу в кровь сочился, проступая
На лбу как бы предсмертным потом. Я
Тоску пытался смехом гнать — напрасно.
Сквозь музыку мне ясно и раздельно
Звон погребальный слышался вдали,
Негромкий, как прибой адрикский, ночью
Вливающийся в шепот городской,
Дробясь на внешних бастионах Лидо[49]

…Я и ушел в разгаре бала с целью
Добиться дома от моей подушки
Покоя в мыслях или просто сна…
Возьми, Антоньо, плащ и маску; лампу
Зажги мне в спальне.

Антонио

Слушаю синьор.
Чем подкрепитесь?

Лиони

Только сном, но сна мне
Ты не подашь.

Антонио уходит.

Надеюсь, он придет,
Хоть на душе тревожно. Может быть,
Мне воздух свежий успокоит мысли:
Ночь хороша; левантский ветер мглистый
В свою нору уполз, и ясный месяц
Взошел сиять. Какая тишина!

(Подходит к раскрытым жалюзи.)