Следующей жертвой времени пал очень старый друг и единомышленник Ожеро. В начале апреля 1817 года Массена разжал руки, державшие железной хваткой ящики с золотом, и отправился за добычей в совсем иной мир. Когда семь лет назад он отказался вести армию в Португалию, сославшись на нездоровье, это не было пустой отговоркой. В шестьдесят один год он был уже старым, очень старым человеком. Незадолго до своей кончины он имел сомнительное удовольствие встретиться в Париже со своим старым соперником по Испании Веллингтоном, и два мастера стратегии обменялись воспоминаниями о тех днях, когда стояли лицом к лицу на редутах Торрес-Ведраса. «У меня из-за вас все волосы поседели», — заметил ссутулившийся князь Эсслингенский. «Мы квиты», — великодушно парировал Веллингтон.
Спустя одиннадцать месяцев внимание общественности оказалось прикованным к еще одному маршалу. В Швеции на трон взошел Бернадот. Он был весьма популярным наследным принцем и обещал быть великолепным королем. Шведские солдаты, так истово прославлявшие милости, оказанные им, когда он захватил их в плен в Любеке в 1806 году, не имели никаких оснований сожалеть о своем выборе. В качестве одного из самых благородных жестов, совершенных им после окончания всех войн, можно назвать предложение, сделанное им старшему сыну Нея. Он предложил ему должность в шведской армии. Надо сказать, что бывший маршал и князь Понте-Корво уже никогда не возвращался на родину, и его супруге Дезире приходилось довольствоваться шведскими магазинами и шведскими сплетнями.
В декабре 1818 года в возрасте шестидесяти четырех лет скончался маршал Периньон, которого тоже похоронили на кладбище Пер-Лашез. Через год в возрасте семидесяти семи лет ушел из жизни маршал Серюрье. Послужные списки двух этих маршалов восходят еще к тем дням, когда французские солдаты шли в бой с напудренными косичками. Оба пережили десятки бунтов, революцию, две реставрации, но национальные катаклизмы мало повлияли на их характер. Оба начали и закончили свою карьеру как дисциплинированные, педантичные солдаты ушедшего века. Франция вспоминала бы о них с большей теплотой, если бы во время процесса Нея они вели бы себя так же, как их старый товарищ по оружию Монси.
После кончины Серюрье Бурбоны прекратили охоту на ведьм, и была объявлена всеобщая амнистия. Непреклонные и озлобленные бонапартисты начали возвращаться во Францию, где теперь они могли обсуждать дни своей славы не только шепотом. Непредсказуемый Сен-Сир замолвил словечко за Сульта, и человек, когда-то мечтавший стать деревенским пекарем, а несколько позднее — королем Северной Лузитании, смог вернуться во Францию без каких-либо оправданий и снова дышать воздухом родной страны. В жизни Никола Сульта удача уже сыграла очень большую роль, но судьба еще щедро одарит его в дальнейшем. Пройдут года, и он станет самым знаменитым ветераном из всех.
В сентябре на зов в Валгаллу откликнулся самый старший маршал. Келлерман де Вальми скончался в возрасте восьмидесяти пяти лет за два дня до смерти своего старого друга Лефевра. Прошло уже больше тридцати лет с тех пор, как Келлерман поверг в изумление знатоков военного дела в Европе, не двинувшись со своих позиций под Вальми, когда прусская армия повела на него наступление, а потом неожиданно отступила, чем обрек Европейский континент на двадцать лет войн. Когда парижская толпа штурмовала Бастилию, маршал был уже пожилым и в то же время достаточно молодым, чтобы принять новый порядок и стать одним из легендарных героев революции. В старости он станет роялистом, достаточно ревностным, чтобы вместе с Периньоном и Серюрье послать на смерть Нея. Все трое без особого труда исключили слова «братство» и «равенство» из боевого клича республики. Того же нельзя сказать о Лефевре, который вместе со своей милой женой, этой герцогиней-поденщицей, посвятил последние годы своей жизни заботе о старых солдатах. Прошло уже тридцать лет с тех пор, как Лефевр сопровождал беглеца короля и беглянку королеву после их возвращения из Варенна, охраняя их от бушующей толпы, и до конца своих дней этот бывший старший сержант будет придерживаться правил честной игры, принципов порядочности.