Маршалы Наполеона. Исторические портреты

Видеть маршала Франции, дерущегося со своим штабом за право тащить лестницу, оказалось слишком тяжким испытанием для французской пехоты. Гренадеры выскочили на открытое пространство и вмиг оказались под валом, приставили к нему в ряд с дюжину лестниц и полезли вверх, состязаясь друг с другом за честь первым оказаться на валу. Первыми там оказались два офицера из штаба Ланна, и через десять минут вся штурмовая группа очутилась уже за валом и ударила в тыл защитникам главных ворот. Через тридцать минут Ратисбон был уже в руках французов, а 10 мая французская армия вошла в пригороды Вены. Шел тридцать третий день с момента выезда Наполеона из Парижа.

Однако за этим не последовала сдача австрийской столицы. Австрийская армия оставила город и приготовилась защищать переправы через Дунай до последнего. На этот раз в отношении взрыва знаменитого моста у Шпица ошибок допущено не было. Победоносная французская армия стояла на одном берегу Дуная, а австрийские войска неизвестной французам численности (под командованием эрцгерцога Карла) — на другом. Наполеону не оставалось ничего другого, как предпринять самую опасную из известных военных операций — попытаться переправиться через широкую реку на глазах у решительного и хорошо вооруженного противника.

Решение задачи требовало большой изобретательности, но Наполеон решил ее с обычной для него находчивостью. Им было выбрано две точки для переправы: одна — несколько выше Вены, а другая ниже нее (на несколько большем удалении) — там, где большой остров Лобау разделяет реку на два рукава. Ланн был послан к мосту, расположенному выше Вены, в то время как саперы Массена наводили второй мост напротив Лобау.

Операция Ланна закончилась провалом. Австрийцы тотчас же заметили передвижение французов и отбросили их с большими потерями. Пытаясь выяснить, что же произошло, Ланн свалился в Дунай, и Наполеон, находившийся рядом с ним, прыгнув в воду, которая оказалась ему по пояс, помог Ланну выбраться. «Этот инцидент, — мягко замечает один наблюдатель, — ничуть не улучшил их настроения». Тем временем французская армия отошла от моста, который пытался захватить Ланн, и сосредоточилась у переправы на остров Лобау. Остров был занят всеми имеющимися в наличии силами, и, прежде чем австрийцы успели сосредоточиться на левом берегу, Бессьер и часть гвардии переправились через узкий рукав Дуная и заняли две деревни: Асперн и Эсслинг, названия которых никогда не забудутся в истории Франции. Вторая из них, Эсслинг, оказалась более пригодной для обороны, поскольку в ней были расположены кирпичный завод и громадное трехэтажное зернохранилище. Как только саперы навели переправу, корпус Ланна, пройдя по ней, занял Асперн. Вскоре после этого корпус Массена занял Эсслинг. Таким образом была подготовлена сцена для самого кровопролитного и самого упорного состязания в истории наполеоновских войн.

Утром 21 мая, прежде чем Ланн, Массена и Бессьер, стоявший со своей кавалерией в промежутке между деревнями, смогли получить подкрепления, эрцгерцог перешел в наступление. Принужденные к обороне, зависящие от подхода подкреплений и подвоза боеприпасов по одному-единственному мосту, французы вскоре оказались под очень сильным давлением. Деревни несколько раз переходили из рук в руки. Солдаты доставляли боеприпасы со всей возможной скоростью. Ланн отчаянно держался за развалины Асперна, а солдаты Массена сражались внутри и вокруг зернохранилища в Эсслинге. Потери с обеих сторон были ужасающими, и в один из моментов битвы предмостные укрепления уже казались потерянными. Увидев возможность для кавалерийской атаки, Ланн послал срочное сообщение находившемуся в центре Бессьеру, «приказывая» ему «биться до последнего». У его адъютанта, тактичного молодого человека, хватило деликатности несколько смягчить эти формулировки, но, услышав об этом, Ланн взорвался от ярости и тотчас же послал другого адъютанта, на этот раз Марбо, строжайше проинструктировав его подчеркнуть слова «приказ» и «до последнего». Бессьер, который уже негодовал, оказавшись в подчинении у Ланна, был в высшей степени оскорблен. «Разве так можно обращаться к маршалу? — бросил он с несвойственной ему жесткостью. — Приказы! Биться до последнего?» Злосчастный Марбо пробормотал, что, используя эти слова, он просто выполнял приказ своего начальника. Вернувшись к Ланну, он доложил, при каких обстоятельствах он выполнил свое поручение. Ланн был в восторге, в особенности после того, как все-таки состоявшаяся атака оказалась успешной. «Вы же видите, какой она произвела эффект, — заметил он. — Иначе бы Бессьер пробездельничал весь день!»