Марсианские хроники

They carried odorous paper bags into which from time to time upon the long walk they would insert their noses to inhale the rich smell of the ham and mayonnaised pickles, and to listen to the liquid gurgle of the orange soda in the warming bottles.	Они прихватывали с собой из дома вкусно пахнущие пакеты и по пути время от времени засовывали в них носы - вдохнуть сытный дух ветчины и пикулей с майонезом, прислушаться к влажному бульканью апельсиновой воды в теплых бутылках.
Swinging their grocery bags full of clean watery green onions and odorous liverwurst and red catsup and white bread, they would dare each other on past the limits set by their stem mothers.	Размахивая сумками с сочным, прозрачно-зеленым луком, пахучей ливерной колбасой, красным кетчупом и белым хлебом, они подбивали друг друга переступить запреты строгих родительниц.
They would run, yelling:	Они бегали взапуски:
"First one there gets to kick!"	- Кто первый добежит, дает остальным щелчка!
They biked in summer, autumn, or winter.	Они ходили в дальние прогулки летом, осенью, зимой.
Autumn was most fun, because then they imagined, like on Earth, they were scuttering through autumn leaves.	Осенью - лучше всего: можно вообразить, будто ты, как на Земле, бегаешь по опавшей листве.
They would come like a scatter of jackstones on the marble flats beside the canals, the candy-cheeked boys with blue-agate eyes, panting onion-tainted commands to each other.	Г орстью звучных камешков высыпали мальчишки - кирпичные щеки, голубые бусины глаз - на мраморные набережные каналов и, запыхавшись, подбадривали друг друга возгласами, благоухающими луком.
For now that they had reached the dead, forbidden town it was no longer a matter of	Потому что здесь, у стен запретного мертвого города, никто уже не кричал:
"Last one there's a girl!" or	"Последний будет девчонкой!" или
"First one gets to play Musician!"	"Первый будет Музыкантом!"
Now the dead town's doors lay wide and they thought they could hear the faintest crackle, like autumn leaves, from inside.	Вот он, безжизненный город и все двери открыты... И кажется, будто что-то шуршит в домах, как осенние листья.
They would hush themselves forward, by each other's elbows, carrying sticks, remembering their parents had told them,	Они крадутся дальше, все вместе, плечом к плечу, и в руках стиснуты палки, а в голове -родительский наказ:
"Not there!	"Только не туда!
No, to none of the old towns!	В старые города ни в коем случае!
Watch where you hike. You'll get the beating of your life when you come home.	Если посмеешь - отец всыплет так, что век будешь помнить!..
We'll check your shoes!"	Мы по ботинкам узнаем!"
And there they stood in the dead city, a heap of boys, their hiking lunches half devoured, daring each other in shrieky whispers.	И вот они в мертвом городе, мальчишья стая, половина дорожной снеди уже проглочена, и они подзадоривают друг друга свистящим шепотом:
"Here goes nothing!"	- Ну давай!