Марта

Они остановились перед массивной дверью из тёмного, потёртого временем дерева. Рука Франсуа потянулась к дверному молоточку в виде льва с кольцом в гигантской пасти. Сердце Марты снова бешено заколотилось. Она хотела что-то сказать, но губы дрожали, не в силах выдохнуть ни слова. Голос застрял где-то глубоко внутри. Марта схватила руку Франсуа, не дав ему дотронуться до кольца. Он вздрогнул от неожиданности и посмотрел на Марту. Лицо его приобрело сочувственное выражение, он немного наклонил голову и посмотрел на Марту своими завораживающими зелёными глазами, как на щеночка, который не может запрыгнуть на бархатный пуфик.

– Они будут от тебя без ума. В первую же секунду, как увидят.

Марта натянуто улыбнулась. Франсуа снова потянулся к кольцу, пока взгляд Марты блуждал по каменным ступенькам. Дверь распахнулась, и перед ними возникла светловолосая женщина с безупречной укладкой. На вид ей было лет 50, но на деле, наверное, больше. Она широко улыбнулась и морщинки мгновенно начали разбегаться от уголков глаз к вискам. Она театрально распахнула руки для объятий, куда мгновенно устремился Франсуа. Он вдруг показался Марте совсем другим, не таким уж и высоким и каким-то худым. Когда неприлично долгое объятие закончилось, женщина наконец обратила внимание на спутницу сына. Морщинки моментально слетелись обратно к векам и продолжили кружить там, как мошки вокруг вечернего фонаря. Молчаливая пауза по продолжительности начала приближаться к недавнему объятию, и Франсуа наконец опомнился.

– Мама, это Марта. Моя…

Не дав сыну договорить, женщина протянула Марте руку.

– Очень приятно. Камилла.

“Интересная французская традиция – перебивать” – подумала Марта. И тут же отметила, что думать с сарказмом также приятно, как и говорить.

– Взаимно, мадам.

Врать тоже. Тон Марты был не менее холодным, чем у будущей свекрови. Видимо, Франсуа начал мёрзнуть и потому поспешил за подмогой в лице остальных членов семьи. Они зашли внутрь. Сделав несколько шагов, Марта остановилась, чтобы оглядеться. Хотя, по правде, она просто не могла двигаться. От восторга у неё закружилась голова. Она жадно поглощала глазами каждую деталь, стараясь запомнить всё до мельчайших подробностей. В огромные окна назойливо проникало вечернее солнце. Его лучи то и дело касались посуды на огромном по-королевски сервированном столе, призывно выглядывающем из дверного проёма в гостиную и предвкушающем ужин. Как заворожённая, Марта наблюдала, как солнечные блики путались между хрустальных подвесок массивной люстры, висящей под далёким потолком, словно под куполом. Настырное солнце всё бежало и бежало по ступенькам и перилам мраморной лестницы, которая наверняка вела к самой счастливой жизни на Земле.

– Мы ждём только вас, – навстречу Франсуа вышел мужчина с импозантной проседью в тёмных волосах. Он был ростом с Франсуа, но казался выше за счёт довольно крепкого телосложения, что не свойственно мужчинам его возраста. Наверное. Марта как-то сразу засмущалась. Ей было трудно общаться с немолодыми мужчинами, во внешности которых таились воспоминания о красоте, переродившиеся в какую-то новую жизнь. Морщинистое лицо, сильные руки, седеющие волосы и выцветающие глаза. Такие мужчины Марту привлекали и отталкивали одновременно. Она тут же превращалась в перезрелую Лолиту, так и не поумневшую, но заметно подурневшую. Она знала, что будет теряться, забывать слова, а вспоминая, грубо сплетать их в какие-нибудь глупости. Марта пыталась утешить себя мыслью, что, по крайней мере, Франсуа знал её настоящую. Но едва переступив порог родительского дома, он превратился из мужчины в мальчика, а из будущего мужа – в сына. Марта такого не ожидала. И её неуверенность в себе, подкреплённая изысканной отчуждённостью французской аристократии, начала смешиваться со странным чувством, будто она познакомилась с Франсуа только что.

– Адриан. Очень приятно.

Отец Франсуа протянул Марте руку, аккуратно скользнув по ней взглядом и остановившись на глазах. Марта протянула руку в ответ. “А, теперь понятно. В отца” – подумала Марта.

– Марта Король. Ваш дом великолепен.

– Ваш французский тоже.

– Спасибо, месье.

По меркам Камиллы диалог её мужа с Мартой был слишком долгим.

– Франсуа, дорогой, покажи Марте её комнату. – Камилла нежно погладила сына по руке и улыбнулась, встретившись глазами с Мартой.

– Спасибо, мадам. – Марта улыбнулась в ответ.

Франсуа взял её под руку и повел вверх по лестнице.

– Мы как будто принц и принцесса в замке, правда?

Но романтический комментарий не достиг цели.

– Что значит “её комнату”?

Марта очень рассчитывала, что это просто французский, который она недопоняла. Но кого она обманывала: её французский был таким же идеальным, как этот чёртов дом или улыбка её спутника.

– Понимаешь, – Франсуа запустил руку в свои густые волосы. Он всегда так делал, когда в разговоре с Мартой ему не хватало аргументов, или он понимал, что она может рассердиться. Тогда в роли аргументов выступали идеальные волосы и пронизывающий до костей взгляд.