Мартовскіе дни 1917 года

Эти конспиративныя "крохотныя письма", которыя "можно легко сжечь или спрятать", отправлены были с двумя офицерами ("юнцами", как пишет А. Ф.) Грамотиным и Соловьевым. На другой день А. Ф. пытается отправить письмо через жену одного офицера. Она писала "Солнышко благословляет, молится, держится врою и — ради своего мученика. Она ни во что не вмшивается, никого не видела из "тх" и никогда об этом не просила, так что не врь, если теб это скажут. Теперь она только мать при больных дтях. Не может ничего сдлать из страха повредить, так как не имет никаких извстій от своего милаго... Такая солнечная погода, ни облачка — это значит: врь и надйся. Все кругом черно, как ночь, но Бог над всм. Мы не знаем путей его, ни того, как он поможет, но услышит вс молитвы. Я ничего не знаю о войн, живу отрзанная от міра. Постоянно новыя, сводящія с ума извстія — послднее, что отец отказался занимать то мсто, которое он занимал в теченіе 23 лт. Можно лишиться разсудка, но мы не лишимся; она будет врить в свтлое будущее еще здсь на земл, помни это". Письмо, явно, писалось в нсколько пріемов. Дальше А. Ф. сообщает: "только что был Павел — разсказал мн все. Я вполн (курсив А. Ф.) понимаю твой поступок. Я знаю, что ты не мог подписать противнаго тому, о чем ты клялся на своей коронаціи. Мы в совершенств знаем друг друга, нам не нужно слов, и клянусь жизнью, мы увидим тебя снова на твоем престол (курсив мой. С. М.), вознесенным обратно твоим народом и войсками во славу твоего царства. Ты спас царство своего сына и страну, и свою святую чистоту и ( Iуда Рузскій — курсив А. Ф.) ты будешь коронован самим Богом на этой земл, в своей стран". Еще день: жена получила возможность перекинуться с мужем нсколькими словами по телефону; А. Ф. пишет 4-го: "Эта дама дет сегодня, вчера она не ухала. Таким образом я могу написать еще. Каким облегченіем и радостью было услышать твой милый голос, только слышно было очень плохо. да и подслушивают теперь вс разговоры!... Только этим утром я прочла манифест и потом другой Михаила... Не бойся за Солнышко, оно не движется, оно не существует, но впереди я чувствую и предвижу свтлое сіяніе солнца... О Боже! Конечно, Он воздаст сторицей за вс твои страданія. Не надо больше писать об этом, невозможно! Как унизили тебя, послав этих двух скотов! Я не знала, кто это был, до тх пор, пока ты не сказал сам... Я чувствую, что армія возстанет"... "Только сегодня утром мы узнали, — сообщает А. Ф. в приписк, — что все передано Миш), и Бэби теперь в безопасности — какое облегченіе!". Само письмо заканчивается словами: "найди кого-нибудь, чтобы передать хоть строчку — есть у тебя какіе-нибудь планы теперь?"

Оставлю свой анализ писем пока в сторон. Интересно. как проанализировали эти строки другіе в момент напечатанія писем. Перед нами передовая статья парижских "Послдних Новостей" от 23 февраля 24 г., озаглавленная "Послдніе совты Царицы". Не приходится сомнваться в том, что статья написана Милюковым — не только потому, что послднія строки статьи словно воспроизводят то, что Милюков написал в "Исторіи", но и потому, что в "Россіи на перелом" автор ссылается на эту статью, как на свою. "Назначеніе Михаила — заключала передовая "Посл. Нов." — было послдним даром Распутина Россіи и первым ударом по мирной революціи". Я возьму комментаріи передовика газеты почти in extenso, сократив только нкоторыя выдержки из писем. Процитировав из письма 2-го марта слова, что Царь "ни в коем случа не обязан" выполнять уступки, к которым его "принудят", автор переходит к письму, помченному 3-м мартом "Страшная всть" об отреченіи, наконец, доходит до Царицы... ''Только что был Павел — разсказал мн все"... "Теперь она... не может ничего сдлать из страха повредить". И она спшит сдлать несдланным что-то уже предпринятое (курсив мой). "Она (все время в третьем лиц) ни во что не вмшивается, никого не видла из "тх" и никогда об этом (о чем?) не просила"... Не будем догадываться, какія тайны похоронены в этих спшных подготовленічх к возможному допросу. Но то, что слдует за этим превосходит по важности все предыдущее. Дло касается смысла отреченія не в пользу сына, как слдовало бы по закону, а в пользу 6рата, что было явно незаконно. Как извстно, первоначально царь думал отречься в пользу наслдника, но передумал за нсколько часов до прізда Гучкова и Шульгина. Видимо в. кн. Павел Ал. передал цариц не только о голом факт отреченія, но и о мотивах этой перемны намреній. Только (курсив повсюду мой) этим могут объясняться дальнйшія таинственныя слова императрицы: "Я вполн понимаю твой поступок, о мой герой. Я знаю, что ты не мог подписать противное тому, о чем ты клялся на своей коронаціи (т. е. передать наслдство сыну?)... Клянусь жизнью, мы увидим тебя снова на твоем престол"...