Мартовскіе дни 1917 года

Возстаніе матросов Балтійскаго флота приняло с перваго момента в ночь на первое марта форму жестоких эксцессов в Кронштадт, который, по тогдашнему выраженію большевицкаго офиціоза "Правда", оказался "отрзанным от міра" и не представлял себ "ясно картину совершающихся событій": формы, в которыя вылилась здсь "стихійная вспышка", до нкоторой степени были предуказаны прежней революціонной пропагандой[335]. Нельзя, конечно, вполн довриться сообщеніям "секретной агентуры" жандармских властей, которая перед революціей сообщала о план, выработанном в середин 16 г. возродившимся "Главным Коллективом Кронштадтской военной организаціи[336], — поднять возстаніе ("частью убив, а частью арестовав командный состав") в цлях прекращенія войны и сверженія правительства. По этому плану дйствій "петроградскій пролетаріат должен поддержать возстаніе и для того, чтобы дать знать о начал возстанія, флот выйдет из Кронштадта, уже покончив там с офицерами, и даст нсколько залпов по Петрограду. Если бы в отношеніи рабочих послдовали крутыя мры, и рабочих правительство стало бы разстрливать, то флот разгромит весь Петроград, не оставив тут и камня на камн". Историк коммунистической партіи Шляпников, цитирующій эти жандармскія донесенія, отрицает наличность существованія подобнаго фантастическаго заговорщическаго плана. Но, очевидно, разговоры об убійствах и арестах были в сред "главнаго коллектива" (вдь это входило органической частью в ранніе революціонные замыслы Ленина — см. кн. "Уроки московскаго возстанія" 1905), и разбушевавшееся "пламя революціи", нашедшее благопріятныя условія в милитаризованной "тыловой баз", легко превратило теоретическую возможность в печальную дйствительность — в Кронштадт провокаціонная работа ощущалась еще боле реально, чм в других мстах. Очень трудно назвать "до нкоторой степени сдерживающей", как то длают составители "Хроники февр. революціи", роль "Комитета революціоннаго движенія", избраннаго уличной толпой и возглавляемаго прибывшим из Петербурга нким "студентом Ханиным": для успокоенія страстей "Комитет революціоннаго движенія" приказал арестовать всх офицеров и заключить в тюрьму до назначенія над ними суда. Кронштадтскія событія ярко охарактеризованы краткой записью в протокол 8 марта Петроградскаго Исп. Ком.: "Избіеніе офицеров, арест их в большом количеств, командный состав из офицеров совсем отсутствует, выбраны командиры кораблей из состава самих матросов. Флот, как боевая единица, совсм не существует"[337].

Самосуды кончились лишь тогда, когда в Кронштадт 13 марта пріхала от петроградскаго Исп. Ком. делегація в лиц с.-д. депутатов Скобелева и Муранова, которые информировали мстный Совт рабочих и военных депутатов арміи и флота о положеніи дл в столиц и о взаимоотношеніях между Временным Правительством и Совтом. На революціонном вч, собиравшемся на Якорной площади, программа дятельности петроградскаго Совта была принята. Отнын революціонная "твердыня" со всми своими "штыками, пушками и пулеметами" будет находиться в распоряженіи петроградскаго Совта и поддерживать Временное Правительство, посколько оно согласуется с этим Совтом... Соглашеніе было запечатлно в дух того сантиментализма, которым до извстной степени обвян был "медовый мсяц" революціи, публичным поцлуем между постившим кронштадтскій совт Керенским и прославленным Рошалем. Подчиненіе Кронштадта было кратковременно и очень относительно. Кронштадт в качеств большевицкой цитадели сдлается символом насилія, анархіи и разложенія в русской революціи. В этих позднйших обвиненіях заключалась доза тенденціозной сгущенности, но на первых порах ни у кого не нашлось мужества (или сознанія ошибочности тактики замалчиванія) безоговорочно осудить зловщіе и мрачные эпизоды поглощенія "пламенем революціи" ея идейной цнности: такіе органы, как "Биржевыя Вдомости", писали о "героической, но вмст с тм страшной ночи в Кронштадт 1 марта"[338].

Министр юстиціи в засданіи Врем. Прав. 28 марта опредлил число офицеров, павших в Кронштадт от рук убійц, цифрой 36. Ген. Лукомскій в сообщеніи из Ставки командованію на Сверном фронт 21 марта повышал эту цифру до 60. В Гельсингфорс по офиціальным свдніям убито было 39 офицеров и ранено 6; в Ревел убито было 3; на Моозундской позиціи 2; в Петербург — 1 и ранен был 1[339]. Общую потерю в личном состав офицеров флота Лукомскій опредлял "в 200 человк, считая в том числ до 120 офицеров, которых пришлось отчислить от должности и убрать с судов в виду протеста команды".

* * *