Мартовскіе дни 1917 года

Бесда началась — по разсказу Суханова — с разговора о царившей в город анархіи, о необходимости бороться с эксцессами, но "агитаторы — замчает мемуарист — не замедлили убдиться, что они ломятся в открытую дверь", и что основная "техническая" задача Совта заключается в борьб с анархіей. Суханов постарался перевести разговор на другія рельсы, указав, что основной цлью даннаго совщанія является выясненіе вопроса об организаціи власти и планов руководящих групп Государственной Думы. Совт предоставляет цензовым элементам образовать Временное Правительство, считая, что это соотвтствует интересам революціи, но, как единственный орган, располагающій сейчас реальной силой", желает изложить т требованія, которыя он от имени демократіи предъявляет к правительству, создаваемому революціей. Вслд за тм, Стеклов торжественно огласил принятыя будто бы Совтом положенія. "На лиц Милюкова можно было уловить даже признаки полнаго удовлетворенія" — повствует разсказчик. Милюков, вроятно, ожидал, что будут выдвинуты боевые вопросы о войн и соціальных заданіях революціи. Но боевые лозунги были сняты представителями "демократіи", выступившими со своей платформой в сред "цензовой общественности": даже ршено было "не настаивать перед прогрессивным блоком на самом термин Учредительнаго Собранія". То, что представители демократіи не заговорили о войн, открывало будущему правительству извстную свободу дйствій в этом отношеніи, что и учитывалось в противном лагер, как явленіе положительное.

Единственным боевым програмным пунктом явился вопрос о монархіи. Милюков ршительно отказывался принять формулировку, предложенную в совтской платформ и гласившую, что "Времен. Правит, не должно предпринимать никаких шагов, предршающих будущую форму правленія". Соглашаясь на то, что вопрос окончательно ршит Учредительное Собраніе, лидер "прогрессивнаго блока" требовал сохраненія монархіи и династіи в переходный момент. Милюков считал, что царствующій император подлежит устраненію, но на вакантный престол должен быть возведен его наслдник при регентств в. кн. Михаила. По увренію Суханова защитник монархическаго принципа пытался воздйствовать на представителей демократіи довольно грубой и упрощенной аргументаціей, доказывая им, что в переходное время монархія не опасна, принимая во вниманіе личныя качества ближайших претендентов на власть: "один больной ребенок, а другой совсм глупый человк". Насколько подобная аргументація была распространена в думских кругах, показывает запись о разговорах, что "Михаил будет пшкой" и т. д. Тщетно противная сторона пыталась указать Милюкову на утопичность его плана, считая "совершенно абсурдным" попытку отстаивать династію и получить на это санкцію демократіи. Керенскій в воспоминаніях весьма скептически отозвался о позиціи совтской делегаціи — тх представителей революціонной демократіи, которые вмсто того, чтобы требовать немедленно провозглашенія республики, выступали на ролях каких-то непредршенцев. Но тогда сам он не нарушил своего молчанія, хотя и знал, что большинство думскаго комитета стоит за монархію — не нарушил потому, что вопрос казался ему фактически предршенным в сторону республиканскую: уже в ночь на 28-е Керенскій знал, что династія исчезла навсегда из исторіи Россіи[35].

По утвержденію Милюкова, делегаты согласились отказаться от пункта, согласно которому "вопрос о форм правленія оставался открытым", ("в эту минуту—добавляет историк-мемуарист—в этой скромной форм обезпечивалась возможность равршенія этого вопроса в смысл республики, тогда как временное правительство (?) принимало меры к обезпеченію регентства Михаила "). Суханов позже по другому информировал об итог совщанія лвое крыло Таврическаго дворца: оставалось еще неликвидированным разногласіе о форм правленія, т. е. вопрос продолжал быть открытым — во всяком случа для совтской стороны.