Мартовскіе дни 1917 года

Политическая педагогика не очень шла к лицу Исполнительнаго Комитета, ибо самим центром постоянно нарушались основы той тактики, которую рекомендовала "инструкція" провинціальным организаціям. Напримр, в засданіи 19 марта утверждена была инструкція военным комиссарам, которых ршено было назначить " по соглашенію с Временным Правительством", при военном министр, при Ставк, при командующих отдельными фронтами и при флотах. Назначались комиссары "в цлях установленія прочной и постоянной связи между войсками и их органами и Совтами Р. и С. Д. для быстраго и планомрнаго разршенія возникающих в области внутренней и политической жизни арміи вопросов и незамедлительной передачи директив, равно, как и в цлях предупрежденія каких-либо ошибочных шагов со стороны руководящих нын жизнью арміи органов". Однако, в тот же день выяснилась необходимость "послать в Або завтра, в 12 ч. ночи, одного из членов с.-д. фракціи Государственной Думы для урегулированія положенія дл", и Исполнительный Комитет выносит постановленіе "послать в Гельсингфорс и Ревель военных комиссаров, которые были бы назначены по соглашенію с офицерско-солдатской организаціей". Отмченный казус свидтельствует, что не всегда злая воля нарушала прерогативы Правительства. При негибкости правительственных органов самочинныя дйствія вызывались не терпящими отлагательства жизненными обстоятельствами, на которыя приходилось реагировать совтским учрежденіям — особенно на первых порах. Но еще в большей степени препятствовали успху "педагогических уроков" Исполнительнаго Комитета в центр самочинныя дйствія отдльных его членов, с которыми центр во имя ложно понимаемаго демократизма боролся очень слабо. Суханов разсказывает, напримр, как с.-р. Александров на бланках Исполнительнаго Комитета давал разршенія запахивать помщичью землю...

"Организованное давленіе" или "бдительный контроль" в центр осуществлялся при посредств особой "контактной комиссіи", созванной еще постановленіем Исполнительнаго Комитета 8 марта. Руководителей революціоннаго центра не могло удовлетворить "непрерывное наблюденіе за деятельностью Правительства вошедшаго в его состав, вопреки вол этих руководителей, "заложника демократа". Сам Керенскій склонен был преувеличивать свою роль. На совщаніи Совтов он говорил: "Я вас увряю, что все, что можно было сдлать, чтобы провести волю пославших меня там, я сдлал и увряю вас и ручаюсь, что я сдлал это удачно, и что торжество демократических принципов обезпечено в Россіи, и оно будет незыблемой основой всего будущаго строя..." Крайне преувеличивал, по крайней мр по газетному отчету "Русской Воли", и предсдатель Вольно-Экономическаго Общества Чайковскій в привтствіи 7 апрля постившаго засданіе министра: "Если до сих пор не произошло разрыва, если Временное Правительство не сложило своих полномочій, то потому, что в Правительств Керенскій, улаживавшій конфликты". Такую миротворческую роль Керенскаго услдить довольно трудно.

Правительство с перваго момента своего существованія не пыталось уклоняться от "воздйствія" со стороны Совта. В нкоторых случаях оно (или отдльные его министры) дйствовало слитком поспшно и даже предупреждая событія. Распоряженіе министра юстиціи в соотвтствіи с постановленіем Исп. Комитета 4 марта о "временных судах, вводившее спеціальное представительство рабочих, без надобности дискредитировало тот мировой суд, который сам Керенскій в дни пребыванія в Москв назвал единственным из судов, остававшимся "врным завтам совсти"... Нашумвшая телеграмма Керенскаго и Некрасова о демократизаціи желзных дорог, вызвавшая удивленіе даже у Ломоносова, имла самыя роковыя послдствія.