Маша и Шерхан

– Значит, именно эти слова: «Любовь чахнет под принуждением; самая её сущность – свобода; она несовместима с повиновением, с ревностью или страхом» и просила передать Мария Ивановна? – сказал Шерхан. – Спасибо. Бюст Надежды Константиновны Крупской поставим рядом с бюстом Владимира Ильича Ленина. Хотя они не сохранили свою любовь на долгие годы, пусть будут рядом.

Шерхан ставит бюстик Крупской на свой стол, а затем открывает неприметный сейф и достает из него бронзовый бюстик Ленина.

– Коллективное хозяйство имени Ленина расформировали. Часть его имущества начали реализовывать через аукционы. Я приобрел бюстик Владимира Ильича. И некоторые другие, примечательные, на мой взгляд, вещи. Как поживает ваша почтенная матушка? А вы военный переводчик? Мать настояла? А как поживает ваш почтенный батюшка? Некоторые хорошие новости доходят и до нас. Передайте отцу дальнейших успехов в его ответственном деле. Помощь мне не нужна. Спасибо. Кстати, завтра пойдем в мемориальный сад. Познакомимся с фамилиями на стеле. Много хорошего сделал для нашего района ваш дедушка. Он на стеле в числе первых.

–Матушка владеет бутиком в Москве, развивает свой бренд верхней женской одежды, – сказал Иван. – Иногда прихварывает, годы берут свое. Но служит мне и моему младшему брату примером жизненной стойкости. У меня отец начинал свою карьеру военным переводчиком, на почве любви к иностранным языкам мои родители познакомились. Я тоже стал военным переводчиком, работал, а в этом году закончил военную академию и получил вместе с погонами подполковника должность военного атташе в посольстве. Обязательно передам ваши пожелания. Только придется подождать. Отец в ответственной зарубежной командировке.

– У вас хорошая память? – спросил Шерхан.

– В смысле? – переспросил Иван.

–Если хорошая, передайте на словах следующую выдержку из книги «Тути-наме»: «Некто молвил: «Если бы Аллах обещал исполнить одну из моих просьб, я помолился бы за царей». – «Почему же ты не помолился бы за себя?» – спросили его. «Если бы я молился за себя, пользу от этого получил бы только я сам, если же я помолился бы за царей, выгоды эти распространились бы по всему миру», – ответил он».

А решение твоей проблемы давай обсудим завтра в мемориальном саду, за пиалой чая. Согласен? А пока что извини – много радости тоже плохо для моего старого сердца. Мой сын, что сопровождает тебя, проводит в гостиницу. Ее владеет мой старший сын. Я уже предупредил его. Примут по высшему классу. У меня в доме ремонт. Гостиная комната и некоторые другие помещения станут другими, более комфортабельными…. Дети попросили. Я согласился. Боюсь, что в скором времени новый облик приобретет весь дом. Всевышний продолжает испытание меня славой и богатством. Сыновьям намекнули в высоких инстанциях: «Что скажут туристы, а многие из них просят им показать дом нашего знаменитого земляка, увидев такое неприглядное жилище?». К завтрашнему утру я представлю тебе письмо с ответом на вопрос: «Как у него с философией?». Передайте мою отдельную благодарность за письмо…

– До свидания, отец, – сказал Иван.

Шерхан спокойно воспринял обращение Ивана. Последние десять лет так называли его молодые люди. Окружающих из числа таковых Шерхан привычно называл сынками.

– До свидания, сынки, – проводил молодых людей до порога прихожей дома Шерхан.

***

«Почему много новостей норовит прийти в один день? Сердце, пожалуйста, не принимай все так близко! Судьба разлучила меня с Машей, но дала мне встречу с ее сыном», – говорит про себя Шерхан.

Он достает из сейфа серебряный рупор и рубиновую плетку. И кладет их рядом с бронзовыми бюстиками Ленина и Крупской, что стоят у него на письменном столе.

– Покойтесь в мире. Когда-то и вы станете экспонатами музея, посвященного великому времени и великим людям, – говорит он.

Шерхан задумывается. Текут минуты. Он приседает в кресло перед письменным столом и раскрывает письмо Маши:

«Здравствуй, дорогой Шерхан! Прошло столько лет с нашей последней встречи. И я, и ты другие. Хотя как сказать…

Грех жаловаться на судьбу. Мужа сестры Нади с повышением перевели на работу в Москву, в Генеральный штаб Вооруженных Сил СССР. Я успела в нужное время и нужное место. Это был круг молодых интеллигентных людей. Их интересовало все. Российские офицеры. И один из них вошел в мое сердце и заставил забыть тебя. Это случилось быстро. Мне понравилось играть роль женщины, которая красиво принимает ухаживание приятного мужчины. Я забыла тебя, Шерхан! Прости! Я открыла поэму Нахшаби и нашла нужное место:

«Нахшаби, к тебе стремится много людей,

И стремление их не позорно, мой друг!

Ты видал ли когда-нибудь сладкий ручей,

Где толпятся томимые жаждой вокруг?»

Я решила быть счастливой наперекор всем обстоятельствам. И это у меня получилось. Никто и ничто не довлело над нами – мной и Валерием, моей валерьянкой. Я не забыла свое предложение сделать тебя генеральным директором. К месту будет еще одна цитата из старого доброго Нахшаби:

«Нахшаби, все люди в мире этом с плотниками схожи,

На кого ты ни посмотришь, будь он добрым или злым,