Маска Локи

Закряхтев от натуги, лазер повысил мощность на тысячу процентов. Трубка излучателя взорвалась, и весь агрегат вышел из строя. Но перед смертью он послал пучок когерентных фотонов мощностью порядка десяти ватт. Концы одного провода соприкоснулись в месте обрыва, и энергия светового потока соединила их тончайшим волоском расплавленного стекла.

Другой повторил запрос, и теперь запрос достиг цели. Элиза отметила почти человеческую удовлетворенность.

Гарден молниеносно поднял руку, защищая глаза. Но даже опустив веки, он видел скелет собственной кисти, словно встроенный в алую плоть ладони, обрамленную белым светом.

Итнайн оттащил Тома от дверного проема. Остальные распластались по стенам, прячась от излучения.

— Что вы видели? — голос Итнайна.

Гарден слепо оглянулся на говорившего:

— Алмазное сияние. Как огонь, только абсолютно белый.

— Может, это был взрыв реактора?

Гарден проанализировал гипотезу:

— Нет, не думаю. Тогда бы никто из нас не остался в живых.

— Тогда что?

Том Гарден сопоставил кое-какие разрозненные образы. При всей своей неистовой яркости шарообразный излучатель казался каким-то… обычным, управляемым. Похоже на этап плановой работы реактора.

Что могло вызвать такое свечение? При нормальной работе?

Гарден вспомнил, что электростанция «Мэйс Лэндинг» работала по тому же принципу, что и ракета «Си Спэрроу», только в неизмеримо большем масштабе.

Слева от двери, должно быть, тянется галерея световодов. Они направляют импульсы рентгеновского лазера, «поджигающие» титан-йодистую пленку. Световоды расположены по кольцевому поперечному сечению и разделены на шестидесятиградусные дуги, гоняя лазерный луч взад-вперед сквозь ряды разрядных усилителей и в конце концов направляя в сферическую камеру с мишенью.

Стеклянный шарик, наполненный дейтериево-тритиевой смесью, был намного больше, чем рисовое зернышко «Си Спэрроу»: двадцатикилограммовая сфера размером с волейбольный мяч. Через равные промежутки времени, совпадающие с импульсом лазера, поршневой механизм выталкивал сферу в место точного геометрического фокуса лучей. Стекло, испаряясь, сжимало дейтритовую смесь до температуры синтеза. Совсем как в «Си Спэрроу», только мощностью около 500 килотонн.

Предоставленный сам себе, расширяющийся шар высокотемпературной плазмы попросту сжег бы стенки камеры и разрушил здание. От всего комплекса осталась бы одна оплавленная воронка. Однако Гарден знал, что внутри камеры проходят силовые линии электромагнитного поля, удерживающие горячую плазму. Поле можно задать только в одном полушарии, и тогда энергия взрыва просочится через отверстия в стенке камеры. При периодической пульсации поля можно вытолкнуть остаточную плазму через специальный канал и очистить камеру для следующего запуска.

Этот коридор за дверью, насколько понимал Гарден, должен привести к сложной системе МГД-устройств, теплообменников, парогенераторов, турбин высокого и низкого давления. В конце этого комплекса из охлажденного пара извлекаются остатки тепла, не вступивший в реакции дейтрит и промышленные объемы гелия. С теплообменников и турбин поступают каскады чистой воды.

Следовательно, огненный шар, который видел Гарден, хоть и не являлся частью этой производственной линии, но должен был иметь аналогичное происхождение: аномалия в замкнутом поле, возможно, не более миллиметра в диаметре. Что, если операторам вдруг понадобится «отщипнуть» крошечный шлейф расширяющейся плазмы для анализа и контроля? Совсем крошечный кусочек, ярче полуденного солнца.

— Кто-то выпускает плазму из камеры, — сказал Гарден.

— Зачем?

— Чтобы мы не прошли в эту дверь.

— И что мы должны делать?

— Найти другой путь.

— Мой господин Хасан…

— Знаю, — вздохнул Гарден. — Он хочет, чтобы мы шли именно этим путем. Ну что же. Пригните головы, закройте глаза руками. Вбегайте в дверь, немедленно поворачивайте вправо, к стене, и бегите как можно дальше от этого места. Не оглядывайтесь.

Итнайн и еще несколько арабов кивнули. Те, кто понимал по-английски, перевели остальным. Итнайн сразу же пригнул голову и повернулся к двери.

— Стой! — Гарден схватил его за рукав. — Ты говорил, что в реакторном зале может ждать засада.

— Ну?

— Так вот, это правда.

— А… Значит, плазму выпускают специально, чтобы отвлечь нас?

— Именно.

Итнайн улыбнулся:

— Нет проблем. У нас есть гранаты, очень мощные. Они перекроют поток плазмы и отвлекут людей, которые хотят нас остановить.

Палестинец бросил несколько отрывистых слов и протянул руку. Хамад достал из-под балахона тусклый металлический шар и положил в протянутую ладонь командира. Итнайн крепко сжал шар, пригнул голову и снова повернулся к двери.

— Отлично, дружище. — Гарден снова ухватил его рукав. — Какова мощность этой штуки?

— Две тысячных килотонны… А что?

— Тебя не останавливает мысль о том, где тебя будут искать после взрыва? Это ведь, знаешь ли, небезопасно.

— Я не боюсь, — отрезал палестинец.