Масонство и закон

Неприятно, конечно, что такая ситуация может возникнуть довольно легко и без всякой вины со стороны пострадавшего брата. Эти условия ставят потенциального масона-посетителя в крайне неудобное положение: он вынужден либо открыто демонстрировать отсутствие братской доброжелательности и отсутствие почтения к законам гостеприимства, либо досконально и до мелочей знать законодательство своей юрисдикции и той, в которой он планирует посетить ложи, либо вовсе отказаться от посещений. Как справедливо отмечает Бр. Мур в работе, которую я уже цитировал ранее, вряд ли можно ждать от брата-посетителя из штата, где члены организаций Шотландского устава Серно считаются иррегулярными везде, включая символические ложи, что он громко заявит при входе в ложу в штате, где нет такого закона: «Если в ложе присутствуют серноисты, то я не могу присутствовать здесь, потому что тем самым нарушу масонские законы моего штата». Вполне вероятно, те, кто отстаивает полную независимость символических степеней от организаций высших степеней, предложат ему заранее самостоятельно наводить справки, а только потом планировать посещения. Но что в таком случае происходит с правом посещения в целом? Что мы ответим серноисту, обладающему бесспорным законным статусом в своем штате, который требует в отношении себя соблюдения ландмарки Маккея об абсолютном праве на посещения символических лож в юрисдикции, где он объявлен иррегулярным?

Здесь мы имеем ситуацию, которая весьма схожа с довольно часто встречающимся положением в законах наших штатов, которая называется «конфликтом законов». Здесь необходимо пояснение.

В большинстве дел, рассматриваемых в судах Массачусетса, например, сторонами являются американские граждане, проживающие в Массачусетсе, и сделка или событие, из-за которых возник спор, имели место в этом штате. Но в последнее время в суды передается все больше дел с участием сторон из других штатов. Одна или обе стороны могут быть из других штатов; сделка или какая-то ее часть могли иметь место за границей штата суда; одна или обе стороны могут проживать в другом штате Союза или другом государстве, а сделка могла иметь место в третьем штате или она подзаконна третьему штату. В таких случаях суд должен задаться вопросом, следует ли, и в какой степени, применять право другого штата или иностранного государства, и принципы, на основе которых он отвечает на этот вопрос, считаются предметом коллизионного права, то есть ситуации конфликта законов. Когда в наших немногочисленных штатах законы были по существу одинаковыми, а международный бизнес не был широко распространен, эта тема не имела большого значения. Сейчас, однако, ввиду большого объема межгосударственных деловых операций и внешней торговли, а также ввиду растущего расхождения в законах отдельных штатов из-за огромного количества законодательных и судебных решений за последние годы, эта тема стала обрастать множеством следствий и превратилась в одну из наибольших юридических проблем. Похожая ситуация возникла и в масонстве. Когда масонские законы и обычаи были простыми и одинаковыми во всех существенных деталях в каждом из наших штатов, конфликт законов не был предметом масонской юриспруденции. Сейчас масоны так многочисленны и так часто путешествуют, а законы в большинстве наших юрисдикций становятся настолько проработанными в мелочах, настолько подробными и, следовательно, зачастую настолько разнящимися между собой, что постоянно возникают серьезные вопросы, связанные с тем, что юрист назвал бы конфликтом законов. Несомненно, поскольку юридические теории конфликта законов основаны на природном разуме, а не только на исторических прецедентах, они являются предметом споров масонов-юристов, если не противоречат ландмаркам или масонскому общему праву.