Мастер многоходовок

Джитуку сражался до последнего даже с одним щитом, но защита явно не была его сильной стороной. Потеря крови всё больше давала о себе знать, он слабел с каждой секундой, а нанёс противнику лишь пару царапин. Когда Джитуку не сумел щитом отразить очередную атаку, противник рассёк его живот. Поверженный парень упал замертво, а вся арена увидела, как по песку разметались его кишки.

Марьям забилась в настоящей истерике: по щекам градом покатились слёзы, она выла, кричала, била щитом в стену…

Другие гладиаторы, конечно, обратили внимание, но никто не попытался утешить её. Тело Джитуку быстро унесли. Оставались считанные секунды до того, как объявят бой Марьям.

– Марьям, – Подошёл Олег и влепил девушке звонкую отрезвляющую пощёчину, – Соберись! Да соберись же ты!!!

Истерика прекратилась, но девушка продолжила всхлипывать.

– Соберись!!! – Продолжал Олег, – Преврати страх в ярость!!! Сейчас либо ты, либо тебя!!! Сделай всё, чтобы не повторить его судьбу!!!

– Я… я не могу…

– Умирать?

– Нет. Убивать.

Марьям услышала, как объявляют её имя.

– Ты сможешь убить, – Более мягким голосом произнёс Олег, – Сначала все думают, что не могут. Выйди на арену гордо, поприветствуй толпу, обрати на себя внимание! Вперёд!

Олег подтолкнул девушку к выходу. Следуя совету, она вышла с уверенным лицом и вскинутым мечом. После издала боевой клич. Если бы кто-то знал, насколько тяжёлыми в этот момент ей показались оружие и доспехи…

Конечно, Гохан и Мирза сидели на самых почётных местах. Остальная делегация тоже присутствовала, но места рядом с Султаном удостоился только Мирза. У них была возможность обсудить происходящее, несмотря на рёв толпы.

– Она поприветствовала толпу, – С одобрением произнёс Султан, – Правильное решение.

Мирза тоже обратил на это внимание, но ещё больше в глаза бросилось тело девушки, которое раньше было скрыто платьем. И оно действительно было… нетипичным.

За свои 27 Мирза видел многих женщин обнажёнными, он видел и худых девушек, и склонных к полноте. Одно оставалось неизменным: женские тела были мягкими и округлыми.

Фигура Марьям была иной: она была худая, но при этом рельефная, почти как мужчина. Талия была тонкой, но на животе явно просматривались кубики, ноги и руки не были объёмными, но даже на вид они были тренированными и сильными. Почти лишённая жировой массы, девушка выглядела идеально подготовленной к бою, судя по телосложению.

Разумеется, Мирза эти мысли не озвучил. Тем более, на арену вышел второй гладиатор. Гохан объявил о начале боя.

И этот бой был тяжёлым для Марьям, потому что страх не перерос в ярость, как бы она этого ни хотела. На трясущихся ногах она кое-как оборонялась щитом, почти не используя меч, даже когда возникали моменты идеальные для контратаки.

– На тренировке она была явно более скоординирована, – Заметил Гохан, – Я лично выбрал для неё самого слабого соперника. Какого чёрта она дерётся так, будто впервые держит меч?!

– Переволновалась, – Пожал плечами Мирза.

Марьям была готова умереть, но не убить. Пусть её жизнь в данный момент была ценнее многих, пусть она была обязана сделать то, что могла только она, пусть она не могла подвести отца… Она не станет убийцей. Нет. Только не она.

Даже когда противник явно подставил шею, и Марьям могла нанести точный удар прямо в сонную артерию, она тупо ударила его щитом по лицу, проигнорировав то, что подставляет живот. Другой гладиатор не мешкал. Он рассёк девушке живот, пусть и не так глубоко, как противник Джитуку.

Марьям повалилась на песок и жестом показала, что сдаётся. Толпа была в негодовании, а сознание Марьям уже уплывало. «Смерть, смерть!!!» – кричали с трибуны.

Последнее, что увидела Марьям, прежде чем окончательно отключиться – кулак Гохана с большим пальцем, поднятым вверх.

Глава 10 – Многоходовка

Когда Марьям немного пришла в сознание, она очнулась на жёстком камне, но у неё даже не было сил спросить, где она. Было ясно, что это и не гарем, и не клетка, где было её спальное место.

Лекарь обрабатывал рану мазью, которая жутко щипала. Живот болел нещадно. Девушка застонала.

И тут же к её койке подошёл кто-то, кто взял её за руку. Ладонь была тёплой и большой, и сейчас этот жест воспринимался, как самая лучшая поддержка. Она повернула голову.

– Мирза… – Протянула она.

– Тише, тише, – Произнёс он, – Тебе больно?

– Очень. Почему…

– Выпей, – Он протянул стакан с вином, – Станет легче, я обещаю. Потом всё остальное. Тебя вылечат, тебя спасут.

У Марьям был десяток вопросов, но она послушно выпила вино со странным привкусом. Она никогда не пробовала опиум до этого, поэтому решила, что это просто какое-то особое вино, вроде непривычных восточных блюд. Мир снова поплыл. Боль ушла, и Марьям то ли потеряла сознание, то ли провалилась в глубокий сон.

Поздним вечером Гохан опять выпивал, и на этот раз он явно превысил свою норму. Когда объявили, что Мирза хочет зайти в покои, Гохан с лёгкостью это разрешил.

Мирза поклонился, как требовал обычай, но Гохан тут же пресёк:

– Давай уже без «повелителя», по имени и на «ты», – Резко сказал он, – И без того тошно.