Материалы к альтернативной биографии

   - Вы знаете обо мне то, чего не знаю я сама. Расскажите вы мне, что вы сделали со мной и по какому праву?

   - По праву силы. Но вообще мы народ не злой. Мы были уверены, что ваша душа уже в лучшем мире, а с пустым телом можно делать что угодно. Нам в голову не приходило, что вы возьмёте и очнётесь, - лживо и по-хамски отчиталась Альбин, - Но уж, коль скоро так случилось, мы хотим стать вашими друзьями.

   - Любовниками?

   - Если на то будет ваша воля.

   Девушка откинула от лица чёрные пряди, обвела томным взором нас троих. Она была удивительно хороша даже в этом плачевном состоянии. Мягкие её губы начинали розоветь, в светло-голубых глазах появились искорки, но выражение лица оставалось скорбным. Джеймс промокнул рот салфеткой и вымолвил:

   - Лично меня и дюжина чьих бы то ни было воль, мисс, не принудит к сближению с вами.

   - Но это уже случилось.

   - Отнюдь. Я не только не прикасался к вам, но и впервые вижу вас так близко. Вы довольно миловидны, но я женат и разочарован...

   - А вы? - обратилась Полина ко мне.

   - Я нахожу вас чудом прелести, но как не смел, так и не посмею осквернить вас даже помыслом грубым! Всё, чего я желаю от вас, это вашего скорейшего выздоровления...

   - На самом деле, - едко усмехаясь, вставил Стирфорт, - он позарез хочет знать, что вас побудило к самоубийству.

   Это было правдой, но не отменяло моих слов.

   - Покажите мне того, кто никогда не мечтал о смерти! - проворчала в полупустую кружку Альбин и привлекла обращение Полины:

   - Так это вам я обязана жизнью и бесчестьем?

   - Никакого бесчестия вам никто не причинил, - сказал я, - Эта особа - не наш брат, а ваша сестра. Она не могла нанести вам никакого ущерба!...

   - Во всяком случае крупного, - уточнила разбойница, - Этих ребят с нами действительно не было, так что потерями мы обошлись минимальными.

   - Зато обрели такую очаровательную сотрапезницу, - любезничал я.

   - Вы ничего обо мне не знаете. Я вовсе не хороша...

   - Только не надо сейчас исповедей! - запротестовал одинокий лорд, - Самоубийство - не оспа. При большом желании и меньшем стечении народа его можно повторить.

   - Сударь! - крикнул я, - боюсь, вам придётся искать другого доильщика вашей козы!

   В нашу перепалку вмешался тут самый влиятельный голос - плач крошки Ноа, лежащего на отцовых коленях. Джеймс вытащил его на общее обозрение.

   - Не кладите на стол: плохая примета! - предупредила Альбин, благородный же родитель, не внимая совету, стыдил меня:

   - Отказываясь доить, вы не мне вредите, а ребёнку!

   - Что это? Младенец? - заинтересовалась Полина. Она даже привстала, чтоб лучше рассмотреть.

   - Успокойте его! - попросил Стирфорт.

   Альбин вышла из-за стола, набрала кастрюлю воды и поставила на горячую плиту, приговаривая:

   - Мелюзгу надо чаще купать.

   - Чаще, чем кормить?

   - Кормить его мне нечем. Разве крови нацедить в ваш белый рожок...

   - Можно я попробую? - предложила Полина, протягивая руки.

   Джеймс сбыл сынишку, не преминув при этом обнаружить свой скепсис:

   - Вряд ли у вас что-то получится, если вы сами не мать...

   Последнее слово будто все силы из него исторгло, он сел и надолго умолк, а Полина без тени стеснение распахнула сорочку и дала малышу свою грудь.

   - Что вы делаете!? - воскликнул я.

   - Опыт, - ответила недавняя самоубийца, - Мне любопытно знать, что чувствуют кормилицы.

   - Ну, и как? - спросила через плечо Альбин.

   - Довольно приятно.

   - Дайте мне тоже.

   Джеймс хлопнул себя ладонями по вискам и испустил протяжный ох, но ничем не помешал, только я пытался увещевать девиц:

   - Постыдитесь! Это же гнусно! Вы причащаете невинное создание - лжи!..

   - А пусть привыкает, если хочет жить - злорадно отвечала Альбин, приходя в исступление, - Что здесь не ложь?! Мощь цивилизации?! Красота природы?! Честная бедность?! Святое искусство?! Семейное счастье?! Девичий стыд?! Материнская любовь?!!

   Уют кухни был отравлен тоской. Все уныло молчали. Дитя прижималось к пустой груди. Мне хотелось оторвать его, открыть ему глаза, унести его куда-нибудь подальше... Но ведь я такой же бесприютный, сиротливый, неприкаянный, как все они...

   Наконец на краях кастрюли заплясала, бренча, крышка, из-под неё с шипеньем побежал кипяток, полетел пар. Мы тотчас оживились, нашли большой котёл, смешали горячую воду с холодной в таком соотношении, чтоб маленький купальщик не озяб и не обжёгся. Полина аккуратно отняла ребёнка от груди и передала Альбин, которая, ласково пришёптывая, окунула его. Джеймс отправился искать чистые полотенца, я смирено сел доить козу, жующую салатные и капустные листья из рук Полины, вновь превратившейся в моих глазах в прекрасную светлую девушку. Впрочем, меня уже радовало всё: и несмутимая находчивость мисс Байрон, и самообладание Стирфорта, а особенно - собственная ловкость. Мы возобновили беседу, но уже куда более добродушно:

   - Джеймс, в номере 4 - куча, прошу прощения - стопка свежих сорочек. Вам не надо?

   - Не откажусь.

   - А как вы намерены распорядится деньгами?

   - Поделим. Мне одному столько не унести.

   - Полина, подайте, пожалуйста, рожок.

   - Вы ещё не утопили мальчишку?

   - По-моему, ему нравится в воде.

   - Он не кажется вам больным?