Мавританская Испания. Эпоха правления халифов. VI–XI века

Султан, узнав о происшедшем, пришел в ярость. Ему, безусловно, было неприятно то, что его фаворит попал в плен. Но значительно больше его обозлил тот факт, что он не мог отказаться выкупить его, не уронив своего достоинства. А король Леона потребовал сто тысяч дукатов – суровое испытание для скупого Мухаммеда. Он нашел бесконечное количество причин не платить столь безобразно огромную сумму. «Если Хашим попал в плен, – спорил он, – то лишь по его собственной вине. Почему он такой безрассудный? Он легкомысленный и опрометчивый, действует не размышляя и никогда не прислушивается к хорошим советам». Однако, когда Хашим провел в плену два года, султан все-таки согласился заплатить часть выкупа. Сам Хашим обещал королю Леона остальную сумму позже, оставил своих братьев, сыновей и племянников в заложниках и вернулся в Кордову, пылая желанием отомстить Ибн-Мервану. Тем временем тот разорил окрестности Севильи и Ньеблы, и султан, не имевший возможности выступить против него, попросил назвать условия прекращения набегов, которые уничтожали его страну. Ответ Ибн-Мервана был дерзок и грозен. «Я прекращу набеги, – заявил он, – и прикажу, чтобы имя султана упоминалось в общественных молитвах, если он уступит мне Бадахос, позволит укрепить его и освободит от выплаты дани, равно как и от обязанности подчиняться ему во всех аспектах. Иначе я отвергну его». Хотя эти условия являлись крайне унизительными, султан их принял. Хашим попытался убедить хозяина, что в изменившихся условиях зарвавшегося смутьяна вполне можно подавить. Он утверждал, что раньше у Ибн-Мервана не было определенной базы, и он со своими всадниками всегда мог легко уйти от погони. Но теперь он привязан к одному городу, который можно осадить и вынудить сдаться. Хашим сумел убедить монарха в своей правоте, получил армию и дошел с ней до Ньеблы, когда Ибн-Мерван прислал Мухаммеду следующее послание: «Мне известно, что Хашим идет на запад. Мне также известно, что он намерен осадить меня и отомстить. Но я клянусь: если он продвинется дальше Ньеблы, я сожгу дотла Бадахос и снова начну набеги». Султан испугался, немедленно отозвал Ибн-Мервана и его армию в Кордову и больше не испытывал ни малейшего желания выступать против слишком сильного противника.

Таким образом, повстанцы оказались храбрыми и предприимчивыми, а правительство доказало свою слабость и трусость. Все уступки, данные мятежникам, все заключенные с ними договоры снижали престиж, совершенно необходимый, чтобы вселить уважение в непокорное и недружелюбное население, более многочисленное, чем завоеватели. Горцы Реджио, подстегнутые слухами, доходившими до них с севера и запада, тоже стали проявлять нетерпение. В 879 году вспыхнули восстания во многих частях провинции. Правительство, хотя никогда не закрывало глаза на опасности, угрожавшие с этой стороны, все же было крайне встревожено полученными известиями. Были поспешно приняты самые жесткие меры. Глава крупной банды был захвачен и доставлен в Кордову. На возвышенностях срочно сооружались крепости. Все это скорее возбудило горцев, чем успокоило их. Однако им все еще не хватало военных знаний. Им нужен был лидер, опытный командир, способный направить к общей цели энтузиазм патриотически настроенных людей. Если бы такой человек появился, ему достаточно было бы одного сигнала, и все горцы, как один, последовали бы за ним.

Глава 11 Омар Ибн Хафсун