У солдат султана был еще один повод радоваться. Ибн-Хафсун пожелал укрепиться в замке и выдержать осаду. Но контингент из Эсихи объявил, что долг призывает его вернуться в свой город, который, возможно, подвергнется осаде Абдуллаха. Ибн-Хафсун не пожелал их отпустить и даже хотел удержать силой, однако они проделали брешь в северной стене и сбежали. Оставшиеся солдаты потребовали сдачи крепости, поскольку не могли ее защитить ввиду своей малочисленности. В конце концов, Ибн-Хафсун был вынужден им уступить. Посреди ночи они выбрались из крепости, но планомерного отступления не получилось. Оно превратилось в паническое бегство. Посреди всеобщей неразберихи Ибн-Хафсун никак не мог отыскать в темноте лошадь. После долгих поисков он раздобыл жалкую клячу, ранее принадлежавшую христианскому солдату, сел на нее и даже сумел пустить в галоп несчастное животное, которое за годы старости успело забыть даже, что такое рысь. Но ренегату надо было спешить. Бегство гарнизона не осталось незамеченным, и роялисты бросились в погоню. Ибн-Мастана, ехавший рядом с Ибн-Хафсуном, сохранил, несмотря на опасность, живость и наплевательское отношение истинного андалусца и сказал своему спутнику:
– Кажется, ты обещал пять сотен дукатов тому, кто сообщит тебе о выступлении в поход султана. Похоже, Бог отплатил тебе с лихвой. Оказывается, Омейядов не так легко разбить, ты не находишь?
– Я нахожу, – прошипел Ибн-Хафсун, которого переполняла ненависть и он не был расположен шутить, – что все наши несчастья только из-за трусости таких людей, как ты.
На рассвете Ибн-Хафсун и его четыре спутника добрались до города Арчидона. Там он ненадолго задержался, приказал жителем как можно скорее следовать за ним в Бобастро и продолжил путь к этой крепости.
А в это время Абдуллах занял замок Полеи, где обнаружил много денег, продовольствия и осадных машин, и составил реестр всех своих мусульманских подданных. Затем к нему привели пленных, которым он объявил: он пощадит жизни всех вступивших в армию, как мусульман, если они до сих пор остаются мусульманами. Что касается христиан, они будут обезглавлены, если не примут ислам. Все христиане – а их было около тысячи – предпочли смерть отказу от веры. Только один человек, которого покинула храбрость, когда палач поднял меч, спас свою жизнь отступничеством. Остальные мужественно приняли смерть. Представляется, что эти неизвестные солдаты имеют больше оснований называться мучениками, чем фанатики Кордовы сорока годами ранее.
Оставив в Полеи гарнизон, султан приступил к осаде Эсихи. В этом городе был очень большой гарнизон, увеличившийся благодаря беженцам, и он оказал мужественное сопротивление. К сожалению, он очень скудно снабжался. Уже через несколько недель начала ощущаться нехватка продовольствия, и, поскольку она с каждым днем становилась все острее, пришлось подумать о капитуляции. Андалусцы попытались выдвигать условия, но султан потребовал безоговорочной капитуляции. Горожане отказались. В конце концов голод достиг такой силы, что жители стали показывать на стенах своих умирающих жен и детей, тем самым моля о милосердии. И султан сдался. Он объявил о всеобщей амнистии осажденным, взял заложников, назначил правителя, и направился к Бобастро, где и разбил лагерь.
Но в Бобастро, в регионе, где Ибн-Хафсуну был знаком каждый камень и каждое дерево, он был неуязвим. Войскам из Кордовы это было хорошо известно. И люди начали роптать. Они говорили, что кампания затянулась, что они не желают тратить немногие оставшиеся силы на операции, которые заведомо не дадут никакого результата, а их противники больше приобретут, чем потеряют, в конфликте, где их превосходство, тем более при действиях в обороне, будет еще раз наглядно продемонстрировано. Султан, вынужденный согласиться, приказал отходить к Арчидоне. По пути им надо было пройти через узкую теснину, где их атаковал Ибн-Хафсун. И лишь благодаря опыту и отваге Обайдаллаха кордовцы вышли из боя с честью. После этого султан взял заложников в Эльвире и повел свою армию обратно в Кордову.
Глава 16
Абдуллах
(Продолжение)