Мавританская Испания. Эпоха правления халифов. VI–XI века

Каталог библиотеки халифа состоял из сорока четырех томов, в каждом из которых было двадцать – или пятьдесят, согласно некоторым хронистам, – листов, где были перечислены только заголовки работ. Некоторые авторы утверждают, что число книг доходило до четырехсот тысяч. Их все Хакам читал и к большинству составил аннотации. В начале и конце каждой книги он записывал имя, фамилию и патроним автора, его род, племя, годы рождения и смерти, а также связанные с ним анекдоты. Эти записи были воистину драгоценными: никто не был больше Хакама сведущ в литературной истории, и его аннотации всегда считались андалусскими учеными влиятельными. Книги, написанные в Персии и Сирии, часто становились известны ему раньше, чем их успевали прочитать ученые Востока. Узнав, что иракский историк Абу-л (Абу-ль) Фарадж аль-Исфахани занимался историей арабских поэтов и менестрелей – писал «Книгу песен» – Kitab al-Aghani, он послал ему тысячу динариев с просьбой переслать ему копию работы после ее завершения. Абу-л Фарадж, исполненный благодарности, поспешил согласиться. Еще до публикации своей прекрасной антологии, которая до сих пор является предметом восхищения, он послал копию испанскому халифу вместе с поэмой в его честь и трактатом по генеалогии Омейядов. В награду он получил еще один дар. Великодушие Хакама к ученым, испанским и иностранным, было воистину безгранично, поэтому они толпами валили к его двору. Монарх поддерживал и защищал их всех, даже философов, которые наконец могли уделять время науке, не опасаясь преследований фанатиков.

Все отрасли науки развивались и процветали под властью просвещенного принца. Начальные школы были хорошими и многочисленными. В Андалусии почти все умели читать и писать, в то время как в христианской Европе люди, занимавшие даже самое высокое положение – если они не принадлежали к священнослужителям, – оставались неграмотными. В школах Андалусии преподавали грамматику и риторику. Но Хакам верил, что образование в Андалусии распространено еще не так, как должно быть, и, заботясь о бедных классах, основал в столице двадцать семь семинарий, в которых дети бедных родителей получали бесплатное образование. Учителям халиф платил из своих личных средств. Университет Кордовы в те времена был одним из самых известных в мире. В главной мечети – именно там читались лекции – курашит Абу Бакр ибн Муавия рассказывал о традициях, связанных с пророком. Абу Али аль-Кали из Багдада там диктовал свою восхитительную компиляцию, содержащую огромное количество любопытной информации о древних арабах, их языке и поэзии. Этот сборник он впоследствии опубликовал под названием Amali, или «Диктанты». Грамматику преподавал Ибн аль-Кутийя, который, по мнению аль-Кали, был самым эрудированным грамматиком Испании. Тысячи студентов посещали лекции. Большинство из них изучали то, что называли Fikh, – теологию и право. Эти науки тогда открывали ворота к самым прибыльным должностям.

В этом благоприятном окружении появился человек, слава о котором разнеслась не только по Испании, но и по всему миру. О его чудесной карьере пойдет речь дальше.

Глава 6 Ибн-Аби Амир

Однажды в начале правления Хакама II пять студентов собрались, чтобы перекусить в тени деревьев на окраине Кордовы. После еды сотрапезники еще долго пересмеивались за десертом, и только один из них сидел молча, погруженный в мысли. Этот молодой человек был высок и привлекателен. Его лицо выражало благородство, гордость, возможно, надменность и явное умение приказывать. Наконец, очнувшись от раздумий, он вскричал:

– Помяните мои слова: настанет день, когда я стану правителем этой страны! – Его собеседники расхохотались, что нисколько не обескуражило юношу. – Пусть каждый из вас назовет ту должность, которую хотел бы получить, и я дам их вам, когда приду к власти.

– Хорошо, – сказал один из студентов. – Эти пончики великолепны. Если это будет зависеть от тебя, сделай меня инспектором рынков. Тогда я смогу наслаждаться всевозможными сладостями, сколько захочу, и это не будет мне ничего стоить.

– Что касается меня, – сказал второй студент, – я обожаю фиги из моей родной провинции. Назначь меня кади Малаги.

Не остался в стороне и третий:

– Я восхищаюсь этими садами. Сделай меня префектом города.

Четвертый студент, однако, молчал – ему не понравилась самоуверенность товарища. Но тот продолжал настаивать на ответе, и молчун в конце концов буркнул:

– Когда ты, жалкий хвастун, будешь править Испанией, сможешь приказать измазать меня с ног до головы медом, чтобы привлечь пчел и мух со всей округи, посадить на осла – лицом к хвосту – и провезти по улицам Кордовы.

Студент, затеявший этот разговор, вспыхнул от злости, но справился с чувствами и спокойно ответил:

– Да будет так. Желание каждого из вас будет исполнено. Настанет день, когда каждый из вас вспомнит все то, что сегодня сказал.