Мавританская ведьма (СИ)

  Показав язык своему отражению, она отошла от раковины, гадая, сварить ли кофе или выпить бренди. После минутного колебания она остановилась на шнапсе. Она с трудом верила себе, что сможет заснуть в ту ночь, но попытка не помешала. Если алкоголь не утомляет ее, она все равно может прибегнуть к кофеину, чтобы хоть как-то пережить ночь.

  Она вышла из кухни, прошла в гостиную и пошла к бару, не включая свет. Серебряный лунный свет падал в окна, так что она могла видеть достаточно. Она была немного удивлена, что, в конце концов, она не боялась темноты - но тускло-серые, призрачные сумерки, окружавшие ее, казались ей скорее защитными, чем враждебными.

  Она совсем не боялась, учитывая то, что только что произошло. Она знала себя достаточно хорошо, чтобы знать, что смело может называть себя храброй, но все же ей следовало бояться. Любой другой на их месте впал бы в истерику самое позднее, когда Олсберг взял трубку в пяти километрах от него.

  Дело было с точностью до наоборот. Лиз снова почувствовала почти жуткое спокойствие. Она не понимала, что сделал Ольсберг, не говоря уже о том, как, и даже не пыталась.

  Само собой разумеется, она согласилась с тем, что он борется средствами, на которые она не поверила, что он способен; может, это действительно было что-то вроде колдовства - почему бы и нет? Лиз будет последней, кто откажется верить в колдовство и колдовство; и , возможно , был Ohlsberg колдун. Возможно, в этом был секрет его силы.

  Но если он это сделал, то он был жалким колдуном.

  Она налила себе виски - если бы Стефан видел это, он бы сказал (правильно), что это было больше похоже на три виски, - подошла к стереосистеме и в качестве меры предосторожности уменьшила громкость, прежде чем включить усилитель и плоский компакт-диск. после другого -Плеер включился. Мигающая контрольная лампочка сообщила ей, что в шахте была запись - по всей вероятности, одна из записей Стефана, но в данный момент это не имело значения. Ей просто нужна была музыка, и ей было все равно, что это такое. Она нажала кнопку «Воспроизвести», сделала шаг и снова остановилась, когда заиграла музыка, и она узнала отрывок: «Число зверя » Грешника. Черт - это действительно совпадение ?! Она вздохнула, сделала большой глоток из своего стакана и почти сразу почувствовала эффект; неудивительно, учитывая ее состояние. Но в конце концов это было именно то, чего она хотела.

  Она отпустила пластинку, профессионально потянулась к проигрывателю, села и сделала еще один глоток.

  Итак, Ольсберг.

  Теперь она почувствовала почти облегчение, когда наконец узнала врага. Его звали ни Ньярлатотеп, ни доктор. Мабузе, и он тоже жил не в заколдованном озере в лесу, а в ветхом доме в пяти километрах от нее.

  Ольсберг. Ну, может быть , был он колдун, но он был человеком, и он может делать ошибки - он сделал несколько, так как они встретились, и она могла бы победить его, даже если это не будет легко. Ольсберг.

  Лиз сделала еще один глоток, мимолетно улыбнулась и закрыла глаза. Ольсберг. Если он хотел войны - хорошо, он мог бы ее получить. Она не боялась. Не перед ним. Она боялась твари в озере и банши, прежде чем поняла, что оба они были просто миражами, посланными ей Ольсбергом.

  Она его не боялась. Она встретится с ним лицом к лицу и победит его. Стефан поможет ей, Питеру и Энди, которые ...

  Энди?

  Почему она снова думала об этой девушке сейчас? Это был третий раз, когда ... Лиз чуть не вскрикнула, когда поняла. Отнюдь не случайно, что она думала о дочери Питера в этом контексте. Решение было настолько простым, что она задавалась вопросом, почему она не узнала его давно. Сам Ольсберг снабдил ее оружием, которым она могла бы поразить его при первой же атаке. Лиз улыбнулась, залпом осушила свой стакан и встала, чтобы снова наполнить его. Она пошатнулась, на мгновение вцепилась в кресло и решила, что с нее достаточно; недостаточно, чтобы забыть или заснуть, но достаточно, если она действительно хотела сделать то, что намеревалась сделать на следующий день. И она хотела.