Мазохизм смерти и мазохизм жизни

Нарциссическое инвестирование не вызывает у меня сомнений. То, что она переживает в моменты моего отсутствия, качественно отличается от того, что происходит с другими пациентами (в основном невротической структуры), которые могут так же интенсивно отреагировать на мое отсутствие, но у нее есть отличительное качество, свидетельствующее о меланхолической организации. Несмотря на это, в другие моменты она представляет смесь соблазнения-кастрации, свидетельствующую о ее способности к невротически-истерическому функционированию.

Вернемся же к работе меланхолии: мы определили ее как психическую работу по проработке неотделяемости. Сейчас же мы можем ее определить как работу, нацеленную на ликвидацию нарциссического инвестирования объекта. В этом выражении сквозит некая двусмысленность: речь ли идет о преодолении предрасположенности к меланхолии, то есть о глубинном изменении, при котором меланхолик не будет инвестировать объект нарциссическим способом? Мы считаем, что обычно речь идет не об этом. Более того, все гораздо скромнее, нужно искать новый объект, ожидая, что этот новый объект, как и старый, будет инвестирован также нарциссически. Повторяемость приступов меланхолии нам явно показывает, что имеет место этот второй выбор. Работа меланхолии по ходу одного приступа меланхолии не меняет способ инвестирования объекта, он лишь позволяет субъекту посредством дорогостоящего смещения повторить тот же способ инвестирования с другим объектом. Исходя из этого, когда идет речь об аналитическом лечении, а не о спонтанном выходе из приступа меланхолии, мы можем надеяться – и это является функциональной целью нашей работы с пациентами такого типа – на «объектализацию», насколько это возможно, способа их инвестирования.

В связи с этим приведем другой случай. Речь идет о пациенте, который всю свою жизнь защищался от открытого меланхолического приступа с помощью первертно-гомосексуального поведения. В определенный момент из-за проблем в профессиональной жизни в возрасте около 60 лет у него развился откровенный и тяжелый приступ меланхолии. Вспоминаем этот случай в связи с тем, что Фрейд неоднократно говорил о том, что некоторые гомосексуалисты инвестируют свои объекты именно нарциссическим способом. В статье «Введение в нарциссизм» Фрейд пишет: «Наряду с этим типом и с этим источником выбора объекта, который можно назвать примыкающим, аналитическое исследование познакомило нас со вторым типом, встретить который мы никак не ожидали. Мы обнаружили – особенно четко у лиц, либидинозное развитие которых было нарушено, например, у извращенцев и гомосексуалистов, что позднее они выбирают объект любви не по прообразу матери, а по прототипу собственной персоны. В качестве объекта любви они явно ищут сами себя, обнаруживая тип выбора объекта, который следует назвать нарциссическим» (Freud, 1969, p. 93; курсив мой. – Б. Р.).

Благодаря общности нарциссического способа инвестирования гомосексуалистов и меланхоликов гомосексуальность может стать защитой от меланхолии. Но она может представлять и нечто большее: нам кажется, что она становится частью лечения от меланхолии, что гомосексуальность (явная или неявная) может представлять собой ось, по которой может быть направлен нарциссический способ инвестирования в сторону настоящего объектного инвестирования. В анализе гомосексуальность может быть одной из королевских дорог регрессии объектного инвестирования к нарциссизму, но может также стать и дорогой «возврата» путем объектализации способа инвестирования.

Мы попытались представить проблематику и цель работы меланхолии. Нам предстоит впредь показать, как проходит данная работа. В первую очередь мы касаемся того, что называется фрейдовским решением, или обобщения того, что Фрейд предлагает в «Печали и меланхолии».

Б. Работа меланхолии в «Печали и меланхолии» З. Фрейда

1. Описание Фрейдом работы меланхолии