Меч и Крест

«Хоть бы ранило меня. Не сильно» – подумал он, и тут же заорал от страха, когда пали воины, стоявшие впереди него, а голова одного из них, снесённая с плеч, высоко взлетела в воздух. В лицо Маркусу полетели брызги крови, и кто-то, находящийся позади, толкнул его вперёд.

Вот он, здоровенный и смеющийся шваб! Прямо перед ним! Маркус в ужасе попятился.

Кругом раздавались крики, стоны, вопли, лязг оружия. Высокий нормандец, налетел на смеющегося шваба, и тут же отступил, получив рану в руку. Отбросив копьё, он перебросил меч в левую руку, и вновь атаковал шваба. Но был вынужден отступать, под мощным напором врага, опасаясь его страшного двуручного меча.

Пятившегося Маркуса, толкнули вперёд, и он, поскользнувшись в луже крови, упал прямо под ноги сражающимся. Он тут же вскочил, боясь быть затоптанным, и в ужасе, ничего не видя, так как глаза его залепило грязью и кровью, махнул топором. С глухим треском он с чем-то столкнулся, и Маркус, быстро, стянув перчатку, начал протирать глаза. Когда ему удалось это сделать, он увидел поверженного шваба, с проломленным его топором виском, и высокого нормандца, распахнувшего ему свои объятия.

– Ты спас меня! Ты кто, как тебя зовут?

– Маркус, сын барона Олафа Бриана – неожиданно твёрдым голосом сказал Маркус.

– Достойный сын своего отца! Я Роберт Отвиль, и я запомню твоё имя!

И Роберт вновь бросился в битву.

Неизвестно, чем бы она закончилась, но исход сражения решили рыцари Ричарда Дренго.

В азарте погони, опьянённый успехом и кровью бегущих врагов, Ричард всё-таки сдержал галоп своего коня. Подлетевшему трубачу, он сказал:

– Труби в рог, поворачиваем.

И увидев Олафа Бриана, обратился к нему:

– Барон, вон папа Римский, наблюдает за битвой с вала Чивитате. С ним совсем мало людей. Атакуйте их!

Бриан кивнул, и повёл своих воинов к городу.

Только хорошо дисциплинированные и обученные рыцари, могли в бешенной погоне, услышав сигнал сбора, остановить упоение скачки, и собраться на зов полководца. Нормандские рыцари были именно такими. И они быстро собрались вокруг Ричарда.

Удар рыцарей графа Аверсы, в тыл папскому войску, решил исход сражения. Кто не успел убежать, был убит. Некоторые попали в плен. Сражавшиеся до конца, до последнего человека, наёмники из Швабии, были вырезаны все, до единого.

Глава четырнадцатая

Лев IX до конца досмотрел разгром своей армии, и спустившись на трясущихся от слабости ногах с вала, тут же был окружён горожанами Чивитаты. Они тоже видели разгром папского войска, и вооружившись кто чем попало, кто что успел схватить в руки, они не желая испытать на себе норманнскую ярость, пленили папу Римского.

Лев IX, ничего не мог поделать, так как кинул свою стражу в битву, и она вся полегла под мечами нормандцев, и сейчас его окружала лишь немногочисленная свита из епископов и клириков.

Горожане Чивитаты, сами приходя в дрожь от содеянного ими, от того, что они осмелились пленить наместника Бога на земле, САМОГО ПАПУ РИМСКОГО, с радостью и облегчением, передали Льва IX, подлетевшим рыцарям барона Бриана.

Олаф Бриан, мудрый годами и добрый христианин, отнёсся к папе в соответствии с его высоким саном, и почтительно проводил в лучший дом в городе отдыхать. И послал гонца к графам.

Хэмфри Отвиль, Ричард Дренго и Роберт Гвискар, прибыл в Чивитату немедленно. Все в пыли и крови, ещё не остывшие от битвы, ещё с горящими глазами, с хищно раздувающимися ноздрями, слышащие в ушах шум битвы, они почтительно склонились на одно колено перед папой Римским. Речь, как самый старший по возрасту, хоть его и мутило от ран и потери крови, держал граф Апулии:

– Ваше Святейшество, мы смиренно просим Вас, простить нас за содеянное. Мы никогда не желали обнажать меч, против Вашего Святейшества, приемника Святого Петра, наместника Бога на земле. И то, что произошло, похоже на какое-то недоразумение.

«Хорошее недоразумение, целая гора трупов за стенами этого города. А сколько славных воинов пало в битве!» – подумал Роберт, бережно поддерживая свою раненную руку.

– Прошу Ваше Святейшество, – продолжал Хэмфри, – принять наше искрение раскаяние и смирение, и позволить проводить Вас, в принадлежавший Вам город Беневенто.

Лев IX, сразу уразумел, весь хитрый план нормандцев. Беневенто вроде бы и действительно принадлежал Святому Престолу, и он сам был якобы на свободе, но в Беневенто был норманнский гарнизон, и там он будет в плену у нормандцев.

Но выбора не было, и смирившись, папа Римский, покорился своей участи.

А Роберт Гвискар, с лёту придумавший этот ход и подсказавший его Хэмфри, посмеивался в бороду, глядя на мучительные размышления папы, отображавшиеся у него на лице.

Поначалу, Лев IX, надеялся на приход византийцев Аргира, но вскоре с прискорбием узнал, что Аргир увёл свою армию назад к Бари, как только узнал о разгроме у Чивитаты.

Потом он думал, что император Запада, придёт к нему на помощь, но Генрих III не спешил, занятый войной с Венгерским королевством.