Меч и Крест

И долгих девять месяцев, он находясь в почётном плену, вёл трудные переговоры с нормандцами. Наконец, чувствуя приближающююся кончину, он вынужден был уступить, и своей буллой, признал все завоевания нормандцев в Южной Италии, все их титулы и владения, и впредь, обязывался не заключать никаких договоров с Византийской империей.

Нормандцы добились своего, иболее не припятствовали отъезду папы. 12 марта 1054 года Лев IX убыл в Рим, сопровождаемый до Капуи, любезным графом Апулии Хэмфри Отвилем.

19 апреля, в день предсказанным им же самим, проигравший, униженный и оскорблённый, папа Римский Лев IX, умер в своём дворце.

Глава пятнадцатая

– Эти нечестивые латиняне, погрязли в ереси!

– Нет никакого доверия этим еретикам! Как можно заключать с ними союзы и договоры, раз Бог отвернулся от них!

– Тот, кто зовёт себя папой, верховный владыка христианского мира? Нет! Он, еретик! И гореть ему в геене огненной, за все свои прегрешения!

Так вещал и проповедовал, с амвона церквей и на улицах, патриарх Константинопольский Михаил Керуларий. Больше политик, чем церковный деятель, обуянный гордыней, честолюбивый, мечтавший получить ещё больше власти, чтобы весь мир, и император Византийской империи и тот, кто зовёт себя императором Запада, все восточные патриархи и церковники признающие власть папы из Рима, подчинялись только ему, самонадеянный и непреклонный, он вёл себя так, по свидетельству современников, «словно он бог, идущий по небу».

Расхождения в догматах веры, о том, какими облатками причащать верующих – на пресном или квасном хлебе, спор о природе Христа и Святого Духа, были лишь поводом, а главной причиной было жаркое пламя ВЛАСТИ, сжигающее Михаила Керулария.

В 1053 году, он распорядился закрыть все латинские церкви и монастыри Константинополя, выкинуть оттуда Святые Дары, приготовленные для причастия из пресного хлеба, и беснуясь, топтал их ногами.

«Доведи до сведения всех епископов франков, монахов и народа, и папы, что все их церковные обряды и обычаи, являются грешными и иудейскими» – писал Михаил Керуларий архиепископу Льву из Охрида, а тот, в свою очередь, епископу Иоанну из Трани в Апулии. Скоро, это послание, действительно дошло до Льва IX.

Он, находясь у нормандцев в почётном плену, не оставлял своих планов, и нуждаясь в союзе с Византийской империей против нормандцев, отправил в Константинополь своих посланников.

Желая решить всё полюбовно, и прийти к соглашению с императором, уладить все религиозные вопросы, он не мог найти худших кандидатов, чем тех, кого послал. Возглавлял посольство, непримиримый, ярый сторонник главенства папы Римского в христианском мире, архиепископ Сицилии и кардинал, Гумберт де Сильва-Кандида. Его помощниками были – папский секретарь Фридрих из Лотарингии и воинственный архиепископ Пётр из Амальфи.

Вручив послания папы императору и патриарху, чем вызвали обиду и гнев, так как в письме императору, весьма непочтительно, указывалось на «неумеренные претензии православного патриарха, которые, если сохрани Небеса, он будет в них упорствовать, помешают ему принять наши миротворческие взгляды», а в письме к Михаилу Керуларию, были нападки на него за попытку осуждать Римскую церковь, посланники гордо удалились в отведённый им дворец.

Бешенству и гневу Константинопольского патриарха, не было предела! Керуларий отказался признать полномочия посланников, и впредь вести с ними переговоры.

Император Константин IX Мономах, уже больной человек, разбитый параличом, поначалу благосклонно принявший послов папы Римского, теперь уже не мог, да и не хотел, обуздать гнев патриарха, который опирался на народные массы, горячо обсуждавшие на улицах Константинополя всё происходящее.

Тут, пришло известие, о смерти Льва IX. Кардинал Гумберт и его помощники, были личными представителями папы Льва IX, и его смерть, лишала их всех полномочий. Но, несмотря на это, они продолжали вести себя, с ещё большей дерзостью и надменностью.

А обвинения в адрес римской церкви усилились. Монах из монастыря в Студие – Никифор Стефат, в своём письме кардиналу Гумберту, выдержанном в почтительных выражениях, обвинял римскую церковь в употреблении пресного хлеба при причастии, осуждал их обычай поститься по субботам, и не мог понять попытки ввести обет безбрачия для священников.

В ответ, Гумберт, в прямо таки истерическом письме, обозвал монаха Стефата «тлетворным сводником и учеником зловещего Магомета. Тебе, шуту, место в театре и в публичном доме, рядом с непотребными девками, а не в монастыре! Я предаю анафеме всех, кто разделяет твою порочную доктрину!».

Это письмо, ставшее широко известным и обсуждаемым, закрепило у византийцев мнение о римских епископах, как о грубых варварах, с которыми никакое соглашение не возможно.