Меч и ручка

В комнатке стояла простая металлическая консоль со встроенными в нее часами. Пока Джесс разглядывал ее, секундная стрелка ползла назад. Начался обратный отсчет.

– Ты видишь выключатель? – спросил он. Кашель подступал к горлу, и Джесс почувствовал, как легкие наполняются пеной и жидкостью.

– Нет, – сказал Томас. Он вытащил панель из передней части устройства и наклонился. – Да! Вижу! – Он наклонился ниже и попытался дотянуться. Поморщился и покачал головой: – Я не могу. Моя рука слишком большая, чтобы поместиться. Джесс, вот. Вот! – Он схватил Джесса и потянул вниз еще до того, как Джесс успел шевельнуться сам, а потом указал на что-то. Джесс проследил, куда указывает палец Томаса, и потянулся к красному клапану.

Это было слишком просто. Джесс положил на него пальцы, поколебался и покачал головой.

– Поверни клапан! – воскликнул Томас.

– Это неправильно, – сказал Джесс.

В голове у него помутнело, но он отогнал туман. Все отогнал. Он видел все это раньше; всю свою жизнь он изучал ловушки Великой библиотеки, предназначенные для поимки воров и контрабандистов. Клапан был приманкой, как макет редкой книги, оставленный в пределах досягаемости. Он предназначался для того, чтобы поймать простофиль.

Джесс посмотрел на другую сторону. Там была еще одна печать Великой библиотеки, стеклянная, искусно раскрашенная под металл.

«Сломайте печать».

Джесс ударил по ней кулаком, не обращая внимания на боль, когда стекло разлетелось вдребезги, и нашел под осколками другой клапан.

Он повернул его.

Тиканье прекратилось.

– Mein Gott. Спасибо. Я должен был это предвидеть, – сказал Томас. Он явно был потрясен. – Остальные…

– Остальные могут попасться на уловку, – сказал Джесс. – Иди. Скажи им. – Он не мог подняться. Рот снова наполнился пеной. Джесс не мог сделать ни вдоха, его легкие словно заполнились бетоном. Он выплюнул пену, закашлялся и сумел прохрипеть: – Иди!

Первое мгновение Томас смотрел на него в мучительной нерешительности, затем достал что-то из кармана и вложил Джессу в руки.

– Выпей! – приказал он, а затем повернулся и побежал, крича остальным подсказки. Может, он успеет добраться до остальных вовремя.

Джесс посмотрел на кусок рваной ткани, который протянул ему Томас, и начал медленно разворачивать его. Внутри был стеклянный пузырек с какой-то жидкостью. Джесс попытался вытащить пробку. Пальцы соскальзывали. «Воздух обжигает», – подумал Джесс. Но дело было не в воздухе. Он задыхался, но результата от его попыток вдохнуть не было. Он внезапно и жутко устал. «В конце концов, я умираю в здании, полном книг. С самой полной коллекцией из всех», – подумал он. И это казалось правильным, хоть он и был напуган, испытывал боль и злился из-за того, что все вышло вот так, что ему приходилось умирать в одиночку, что у него не было возможности попрощаться.

Он забыл о пузырьке. Джесс все еще держал его в руке, но это уже не имело значения.

Он позволил стекляшке покатиться по полу.

Позволил глазам сомкнуться, и время поплыло.

«У меня что-то на лице». Он пришел в себя, охнув, и понял, что это была его дыхательная маска; Джесс едва смог сделать следующий судорожный вдох, но попытался. Маска очистила его легкие достаточно, чтобы он смог сделать несколько отчаянных, неглубоких вдохов.

«Я думал, что мертв. Разве нет?»

Халила. Она плакала, слезы текли по ее щекам.

Она тащила его по мраморному полу, а в следующее мгновение Дарио тоже оказался рядом, потащив Джесса быстрее.

Со светом было что-то не так.

За их спинами мерцал зеленый свет.

Великие архивы горели.

Дарио и Халила оттащили Джесса в центр огромного зала. Три архивных крыла выглядели тихими и безопасными.

Вход, у которого трудились Морган и Глен, был объят зеленым пламенем. Надпись над аркой входа там гласила: Scientia ipsa potentia est.

Знание – сила.

Знания горели.

Вульф что-то кричал, но Джесс не мог разобрать слов. Все потеряло смысл. Они не могли проиграть. Не могли.

Книги горели.

Морган стояла у горящего входа, широко раскинув руки. «Греческий огонь» внутри пытался прорваться мимо Морган, пытался поглотить все. Каждую крупицу знаний во всей Великой библиотеке.

Глен стояла бледная, беспомощная, дрожащая.

– Это моя вина, – сказала она. – Я должна была догадаться.

Томас обнял ее за плечи.

– Нет, Глен. Это моя вина. Я должен был успеть к вам быстрее.

– Морган! – кричал Вульф. – Морган, отпусти! Нам надо выбираться!

– Нет, – сказала Халила и шагнула вперед. Она встала рядом с Морган, посмотрела на нее и повернулась к остальным. Теперь в ней было что-то иное. Что-то… королевское. Не Халила, понял Джесс. Она говорила как архивариус Великой библиотеки. – Мы скопировали не все. Мы потеряем все, если она отпустит. Она знает, что нужно делать. – Она положила руку на плечо Морган. – Мы будем помнить о том, что ты делаешь. Я люблю тебя, подруга. Но ты единственная, кто может это сделать.