Меч в ножнах из дикой сливы

Ответ пришел уже через два дня. Многие, Сяньцзань был уверен, сочли бы такую поспешность неприличной для девушки, но Чжан Сяомин с самого начала показала себя равнодушной к мнению окружающих, и такой скорый ответ говорил лишь о том, что и она заинтересована в общении. Приободрившись, Сяньцзань развернул письмо и воодушевился еще больше с первых же строк. Дева Чжан сообщала, что очень благодарна за письмо и прочитала его с удовольствием, а еще о том, что в дальнейшем писать ей можно без стеснения, ведь отношения с родителями у нее вполне доверительные и переписку они читать не будут. Рассказывала о саде у своего дома: «Разумеется, ему не сравниться ни с садом господина Мэна, ни с вашим – вижу его как наяву после ваших историй, – но он тоже хранит особое очарование. В семье, где один из супругов заклинатель, само течение жизни – как слияние двух миров, как встретившиеся в ночном небе звезды, сошедшие с привычного пути ради взаимного притяжения. Главное украшение нашего сада – фонтан в виде головы дракона, а дорожки посыпаны разноцветным песком, который матушка смешивает сама, добиваясь нужных оттенков; отец же выращивает здесь лекарственные травы и продает окрестным целителям. Конечно, это не линцао, их секреты надежно хранят в клане Хань Ин, но заклинатели должны делиться с простыми людьми тем, чем могут». Напоследок Чжан Сяомин попросила рассказать больше о Хофэе, родном городе Сяньцзаня. И торговец крепко задумался.

Вынужденный рано повзрослеть и взять на себя заботу о семье, он был лишен многого из жизни молодых людей своего круга. Редко получалось выбраться с братьями за город – запустить воздушного змея, поиграть в цзянцзы или цуцзюй[227], – и гораздо чаще развлечениями служили книги, вэйци[228] или сянци, привезенные матерью из родового поместья Мэн. В вэйци и сянци из братьев Си лучше всего играл Иши, Сяньцзань же был знаком с правилами лишь на уровне, достаточном, чтобы составить брату партию. И вот теперь он осознал, что очень давно не видел вокруг себя ничего, кроме дома, лавки и дороги в монастырь Тяньбаожэнь или столицу. Отчего-то стало совестно, и Сяньцзань порадовался, что дева Чжан не видит краски смущения на его лице.

На следующий же день торговец запряг лошадь в повозку и отправился в поездку по окрестностям. Он с удивлением обнаружил, как, оказывается, хорош Хофэй летом: лежащий посреди лесистых холмов, как драгоценный самоцвет в глубокой чаше, окруженный цепью небольших озер, по берегам которых яркими пятнами разбросаны сады, с притаившимися в тени легкими качелями, крошечными придорожными святилищами Дракона и Феникса, каменными сторожевыми башнями на въезде и выезде из города… Сяньцзань впервые за долгое время дышал полной грудью, подставляя лицо ветру, здесь, за городскими стенами, несущему прохладу, а не жар и запахи многочисленных мастерских и закусочных, и очень хотел жить. Прямо здесь, прямо сейчас.

В письме он описал подробнейшим образом все, что видел в ходе прогулки и помнил из рассказов родителей и знакомых, а к письму приложил найденный на берегу одного из озер красивый темно-зеленый камень с красными прожилками. Названия он не знал: в камнях, в отличие от тканей, не разбирался – и с радостным удивлением прочитал в новом письме, что ему попался сюэдиши[229]. «Есть легенда, – писала Чжан Сяомин, – что Лазурный Дракон когда-то был влюблен в смертную девушку и собирался уже забрать ее в Небесные сады и сделать своей женой, когда она погибла; безутешный бог превратил землю, где она умерла, в камень. Потому сюэдиши – зеленый как трава, на которой умерла возлюбленная дракона, а красные прожилки его – кровь девушки, застывшая под действием драконьих чар. С той поры сюэдиши считается камнем жизни, здоровья и процветания, ведь Лазурный Дракон вложил в него всю свою любовь к той девушке и память о ней. Не сомневайтесь, господин Си, я оценила ваш подарок».

Минуло две недели оживленной переписки, и Сяньцзань уверился, что ему жизненно необходимо встретиться с Чжан Сяомин. Если он хотел просить ее стать его женой (а он хотел, это желание вошло в его мысли и чувства естественно и незаметно, как воздух или цветочный аромат), он должен был обсудить это в первую очередь с ней, а потом уже обговаривать детали с ее родителями. Однако, несмотря на все вольности в письмах, просто так увидеть девушку он не мог. Нужен был повод. И этот повод подсказал господин Мэн, когда Сяньцзань выбрался к нему в поместье попросить совета в своей беде.

– Наступило самое жаркое время года, озера вокруг Хофэя вот-вот покроются цветущими лотосами. Я как раз собирался вывезти супругу на лодке полюбоваться ими, почему бы не позвать с собой дорогого племянника и чету Чжан? – по-доброму усмехнулся дядюшка.