Меч в ножнах из дикой сливы

– Нет, молодой господин Янь, это светящиеся водоросли. Они отравляют воду вокруг себя, и рыба, обитающая в ней, тоже становится ядовитой. Как вы понимаете, купаться в такой воде нельзя. Я слышал, что это явление начали замечать лишь в последние полвека, а раньше берег был вполне безопасен. Видимо, Сошествие гор везде оставило следы, и починка загона, когда овцы убежали, уже не поможет[247]. – Тряхнув головой, он развернулся и приветственно сложил руки. – Прошу прощения, глава Янь, мы заболтались с вашим сыном. Вы что-то хотели?

– Вы правы, глава Вэй. Скажу прямо. Я пришла к выводу, что вам известно о клане Чу Юн что-то такое, чем нельзя во всеуслышание поделиться на Совете.

– Вот оно что. – Его улыбка сверкнула в полумраке. – Вы не поверите, но у меня сложилось такое же впечатление о вас. У вас очень красивые, выразительные глаза, глава Янь, в них можно прочитать многое. Так что же?

– Здесь мы не в равном положении, глава Вэй. На самом деле мне известно довольно мало, но чрезвычайно, – Янь Хайлань выделила голосом последнее слово, – хотелось бы узнать больше. Дело касается моей семьи напрямую.

– Даже так? – Вэй Юншэн понизил голос. – Хорошо, глава Янь. Вы не против уединиться? Подобные разговоры могут быть опасны для неподготовленных ушей.

Дежурные адепты У Минъюэ проводили двух глав в один из гостевых павильонов, принесли чай и легкий ужин. Затворив за ними двери, Вэй Юншэн обернулся и, как видно, только тогда заметил, что Шуньфэн все еще следует за матерью.

– Глава Янь, ваш сын точно должен здесь находиться? – Его глаза сузились, не то напряженно и предостерегающе, не то с непонятной Шуньфэну хитростью.

– Определенно, глава Вэй, – спокойно откликнулась та. – Вас это смущает? Или вы сомневаетесь в том, что этот разговор подходит для него? Он не маленький мальчик; да и вы не намного старше, если смотреть правде в лицо.

– О, глава Янь, порой я ощущаю себя прожившим пару тысячелетий, вот только путь совершенствования вел меня не на Небеса, а в сам Диюй. – Молодой глава улыбнулся, его плечи расслабились. – Что ж, если уж мы решились на подобный разговор, мой черед быть путником, раз не получается стать генералом[248]. Я слушаю вас.

Изящно придерживая рукав, Янь Хайлань разлила чай. Закончив, она пригубила ароматный напиток и, лишь дождавшись, пока Вэй Юншэн сделает то же, заговорила:

– Я позвала вас поговорить, глава Вэй, так как в ходе Совета мне стало ясно, что вы не питаете особой любви к клану Чу Юн и конкретно к его главе. Также ваша реакция на его исключительно эмоциональный уход совпала с моей – по крайней мере, внешне. Я ошибусь, если скажу, что и внутренне вы не слишком к нему расположены?

– Не ошибетесь.

– А если я добавлю, что причина вашей нелюбви кроется не в событиях последних лет, а в далеком прошлом, когда случилось Сошествие гор?

– И тут вы правы.

– Глава Вэй, – Янь Хайлань опустила пиалу на стол с отчетливым стуком: признак нешуточного напряжения, – откровенность за откровенность. У вас пока нет повода полностью доверять мне, и я не смею упрекать вас в этом, но надеюсь, что сказанное мной поможет убедиться в моем желании узнать правду и в умении хранить секреты.

– Глава Янь, ваш деловой подход производит впечатление. – Вэй Юншэн медленно оглаживал пиалу пальцами, следуя контуру. – С нетерпением жду возможности увидеть тигра целиком, вместе с хвостом[249]. Моя откровенность – за вашу… Такая цена мне подходит.

Янь Хайлань глубоко вздохнула и какое-то время молчала; когда же заговорила, голос ее был глух и тих: