Мечта, которая сбылась (СИ)

Судебные заседания ушедших времён, когда участь обвиняемого зависела от варварских ордалиев, когда к ответственности привлекали животных, насекомых, неодушевлённые предметы и даже растения, вызвавшие несварение чьего-нибудь сиятельного желудка — даже эти процессы, кажущиеся с высоты веков странными, меркли перед фарсом, который представлял собою суд над Эсмеральдой. Все обвинения, выдвинутые против неё, отметались Верховным судьёй, видимо, заменявшим адвоката. Занятие проституцией? Вздор. Многие парижане подтвердят, что девица зарабатывает танцами и близко не подпускает к себе мужчин. Воровство? Кто видел злосчастный кошелёк? Почему не допросили капитана? Почему? Жеана Фролло можно было бы заподозрить в предвзятом отношении к подсудимой, но пренебрежительный тон, ледяной взгляд и скучающее лицо служили тому опровержением.

Но, в конце концов, наступил черёд разбора деяния, отрицать которое не получилось даже у Верховного судьи. Всё тот же пристав продемонстрировал Эсмеральде кинжал.

— Это ваш кинжал? — коварно ухмыльнувшись в предвкушении победы, спросил прокурор.

— Да… — поникла цыганка.

— И вы признаёте, что пытались с его помощью убить офицера? — допытывался прокурор, склоняясь над девушкой. Змея закручивала холодные кольца, готовясь к броску.

— Ваша милость, я… Нет! — не на шутку перепугалась Эсмеральда. Вскочив с табурета, она простёрла руки к людям, решающим её судьбу. — Клянусь вам, у меня и в мыслях подобного не было!

— Сядьте! — велел пристав.

Верховный судья, подперев щёку рукой, пролистал лежавшие перед ним документы.

— К делу приложены показания капитана де Шатопер, скреплённые его подписью, — заявил Фролло. — Пострадавший утверждает, что непреднамеренно оскорбил цыганку, та надерзила ему в ответ. Именно тогда капитан схватил её за руку, а девица, испугавшись, выхватила кинжал. Так ли всё было, подсудимая?

— В точности так, ваша честь! — с жаром заговорила ожившая Эсмеральда, окрылённая защитой. — Капитан подозвал меня, когда я плясала на улице, и я подошла, думая, что он хочет заплатить мне за танец. Он сделал мне непристойное предложение, я возмутилась, и капитан схватил меня. Я испугалась, что он уведёт меня силой, и замахнулась кинжалом. Видит Бог, я хотела только напугать его!

Верховный судья сделал лицо, выражение которого вполне определяется как постное. Он с высоты своей кафедры обвёл пронзительными глазами коллег, протоколиста, усердно скрипевшего пером, скучающую стражу у дверей. Скулы его сводило от зевоты. Цербер не видел решительно ничего, во что стоило вцепиться, разматывая клубок хитросплетений, добывая новые подробности. Происходящее представлялось ему ясным и не возбуждало интереса.

— Таким образом, доказательство вины не нашло подтверждения, — хлопнул он ладонью по крышке кафедры. — Дело столь ничтожно, что не стоит попусту тратить на него время. Взыскать с неё штраф за хранение кинжала и судебные издержки и пусть убирается восвояси!

Гром небесный, грянувший под потолком, загоревшиеся на стене сакральные «Мене, мене, текел, упарсин» не произвели бы такого впечатления, как решение Верховного судьи. Подобного исхода не ожидали. Вместо того, чтобы вцепиться в жертву и через мытарства довести до эшафота, неумолимый дракон разжал зубы, выплюнув добычу. Между тем оспаривать волю ближайшего подручного короля никто не смел. Деньги, отобранные у Эсмеральды при заключении в Пти-Шатле, едва ли покрывали затраты на её содержание и работу служителей Фемиды, но больше взять с цыганки было нечего, а дважды повторять приказы Верховный судья, как сказано выше, не любил. Стражники проводили её всё тем же коридором и, посмеиваясь, глядели, как она улепётывает со всех ног. Птичка выпорхнула из клетки. Жеан Фролло тем временем покинул зал с лилиями через дверцу за портьерой.

Как именно судья провёл остаток рабочего дня — сокрыто от нас тайной, однако совершенно точно известно, что по окончании его он отправился домой привычным путём, лежащим мимо собора Парижской Богоматери. Там, на площади, Фролло остановил коня, и чего-то выжидал, одинокий, разглядывая фасад собора. Не дождавшись, не найдя среди сновавших по площади людей нужного, он тяжело вздохнул, завидуя в эту минуту брату, свободному от терзаний сердца, наполненного любовью к женщине. Впрочем, как показали последующие события, судья Фролло зря роптал на судьбу. Когда он, никуда не торопясь, ибо не видел причины торопиться, достиг своего дома, от стены отделилась стройная девичья фигурка и устремилась к нему с радостными восклицаниями:

— Жеан! О, мой Жеан!

Что сравнится с той минутой, когда влюблённые, ничего не стесняясь, могут заключить друг друга в объятия? Фролло не знал, вызван ли порыв цыганки горячей благодарностью, или же Эсмеральда вправду соскучилась по нему, но ласки и поцелуи девушки, два месяца назад шарахавшейся от него, как от чумного, возносили его на вершину счастья.

— Пойдём! — позвал он. — Сегодня я тебя никуда не отпущу.

— Жеан, я… — отступила цыганка. — В таком виде…